— То есть, реальность можно как бы… ускорить?
— Верно. Но и сквозь верхний фильтр легендарная сущность, маскирующаяся под спящего, проведёт любого ловчего. Тут нужны другие приёмы. Я не знаю, какие. Я специализируюсь на другом, — Натали зыркнула на меня, как на говорящий глобус, который не особо хочет, чтобы его вращали и изучали.
Я знаю, подумал я. Дух рода Велес этот приём называется. Хотя, что-то подсказывало, что Сорока просто дразнила меня там, на вокзале.
— Скажи, а… чисто теоретически… раз они похожи на людей и ведут себя, как люди, то… — я долго подбирал правильные слова. Не то чтобы я стеснялся собеседницы, нет. Просто вопрос был крайне личным. Дальше некуда. — С сущностью, короче, можно переспать? Раз она физиологически…
— Что, красивая? — сощурилась Натали и тут же выдала этим протокольным голосом в никуда: — Одним из первых вопросов стал вопрос о способе возникновения выродков.
— Чего?
— Да, с легендарной сущностью можно переспать, потому как они обладают человеческим телом — не все, но некоторые точно — и могут жить в Обыденности. Но так и получаются выродки, Константин. Нет данных про беременность женских сущностей от человека, а наоборот — полно. Возьми хоть греческую мифологию. Там некто гражданин Зевс такого в своё время наделал…
— А если сущность не легендарная? А, скажем, редкая? — я не удержался и заглянул в храм. Гжея каждый раз сначала стояла чёрная и неподвижная, и только спустя миг оживала и переливалась цветастыми пятнами.
— Исключено, — отрезала Натали.
Я откинулся на сиденье и закрыл глаза, чтобы она, не дай бог, ничего в них не прочла. Исключено… Но… тогда кто был в мастерской? Если не гжея, то…
— Этого ещё не хватало! — вдруг раздосадованно воскликнул таксист, и машина вильнула. Руль в его руках сильно вибрировал. — Колесо! Так, я быстро. Вот же, с-с-субботний денёк-то, а…
Он вышел и начал копаться с запаской, как вдруг Дух под храмом ожил. Так я его ещё не ощущал. Рык был однотонным, беспрерывным, и я точно, как собственное имя, знал финальную точку, куда он меня вёл. Не направление, а сразу — место.
— С тобой что?.. — насторожилась Натали.
Я отмахнулся от неё и вышел из машины. Поломка застала нас на продолжительном спуске, кругом высились горы — величественные, белоснежные, от вида которых дух захватывало. Те самые, что с высоты выглядели не ахти. Я повернулся лицом к тому месту, к которому волок меня храмовый рык. Взгорок впереди был неплохой… Да ещё и снегом засыпанный. Метров семьдесят вверх, не меньше!
— Константин, я настаиваю, чтобы ты не молчал. Сообщи мне, что не так, — включила за спиной учительницу Натали. Она тоже вылезла наружу, кутаясь в шарф.
— Дух. Я что-то чую.
— Дух? — она сообразила не сразу. — Дух Велес… Охотник! Где? Что? Веди!
Азарт в голосе напарницы подстегнул, и я двинулся вверх по склону. Таксист прокричал нам вслед просьбу не задерживаться с незапланированной фотосессией. Я шёл, не замечая ни снега, ни камней под ним. Иногда падал на руки, но всё равно продолжал взбираться. Цель была почти осязаема, неподвижна. И упускать я её не хотел.
— Не входи в Лимб преждевременно! Это, вероятно, карман! Нужно найти горловину!
Я и половины не понял, разве только что мне не следовало раньше какой-то точки проваливаться в сферу сущностей. Но я и не собирался.
Предчувствие подталкивало ускориться. Спустя несколько минут, я, красный весь и запыхавшийся, выбрался на небольшое плато и замер. Это было то самое место. Пустынное. И странно ровное, покрытое будто бы прикатанным снежным настом. Натали нагнала, шумно дыша, матерясь и постоянно кутаясь. Ей почему-то очень не хотелось подставлять лицо морозу. Или солнцу?
Помня прошлые ошибки, я не провалился очертя голову, а сначала приостановил движение обыденности. И первым, что до меня донеслось, было приглушённое конское ржание. Плато лишилось снега, окаменело, но осталось таким же ровным и без всяческих сюрпризов.
— Быстрей! — выкрикнула Натали. — Вот она, горловина! Там бой, не успеем!
И я провалился уже вторым. Плато вмиг потемнело, небо скорчилось серыми тучами, а прямо перед нами оказались две сущности, кружащие друг напротив друга. Это был охотник и жертва, притом кто есть кто вопросов особо не возникало. Огромная мускулистая коняга какого-то красно-кирпичного цвета, с длиннющей лоснящейся гривой и мохнатыми ногами била в камень передним копытом, грозно пуская из раздутых ноздрей горячий воздух. Конь кружил, стараясь не выпускать из виду нечто небольшое, в половину человеческого роста, этакую болотную кочку-переросток, которую вместо осоки покрывали омерзительно шевелящиеся волосы, а сквозь них иногда виднелись горящие голодом глаза. На этих же тонюсеньких длинных волосах нечто и перемещалось, пытаясь закружить отчаянно ржущего коня.