Мерзкий резковатый запах гниения лентой огибал скалистые холмы слева и терялся в камнях. Уже близко. Следов на пушистом, выпавшем ещё ночью снегу не было никаких. Выжидает, значит.
— Туда, — коротко сказал он. — Оружие приготовьте. Мало ли что.
Сзади завозились. Зашлёпали расстёгиваемые шлейки, зашуршали ножны. Сталь, испробованная на пальце, едва слышно загудела.
— Много их? — спросил Джек. Его брови были сведены до глубокой складки между ними, лицо чересчур сосредоточенное. Рука сжимала зазубренный по одной кромке меч-костолом.
— Стая, — пожал плечами Брок. Точнее было не понять. — Но не думаю, что больше сорока особей. Их же ещё кормить надо.
— Далеко же он забрался, — протянула Гай. Бак отстал от неё и теперь ехал по левую руку от Стефа.
— Это лёжка стаи. Логово. Уверен, когда было нужно, сам он ночевал или волком в лесу, или назывался вольным охотником и останавливался в деревнях. Мало ли таких бродит окрест Берга? Жители давно привыкли, — сказал Брок. Они огибали накиданные неизвестным исполином валуны слева, пытаясь углядеть лаз внутрь. Холм становился выше и круче. Входа всё не было.
— Постой, Брок, — донеслось вдруг сзади. Ворон подъехал ближе. Его смолянисто-чёрная кобыла всхрапнула и попыталась укусить кобылу Брока за холку. — Думается мне, что не всё так просто. Нужно бы наверх сходить, разобраться, что это за камни и есть ли тут куда лезть вообще. Может, вход будет выше.
— Хорошо, — согласился Брок, подхватывая под уздцы чёрную кобылу. Ворон спрыгнул на снег, совсем немного провалившись широкими меховыми унтами. Расцепил плащ с опушкой и приторочил наскоро к седлу. — Гай, идёшь с ним. В ущелье от тебя толку не будет, прикроешь сверху.
Гай сжала губы, но перечить не вздумала. Брок удовлетворённо выдохнул.
Когда Ворон и Гай ушли наверх, перескакивая по валунам со снежными шапками, отряд двинулся дальше. Джек взял поводья рыжей лошадки Гай, Стеф всё упорнее вглядывался в нагромождение камней впереди.
Ущелье открылось, едва они завернули за скальный выступ. Узкое, тёмно-серое, совершенно неприметное. Ступи несколько шагов вперёд или назад — и проедешь мимо, не увидишь.
— Надо спешиться, — сказал Стеф и первым спрыгнул с лошади. Закрепил поводья между валунами. Бак последовал его примеру. Брок задумчиво посмотрел на Джека и Леха. Те, вглядываясь в расщелину, кидали на него вопросительные взгляды, привставая на стременах. Брок был доволен тем, как выучил свой отряд.
— Спешиваемся, — кивнул он. — Дальше пойдём вереницей по одному. Джек замыкает. Будьте наготове.
Лошадей устроили чуть в стороне, в небольшом скальном углублении, вымытом весенними потоками воды. Сверху головы прикрывал небольшой каменный навес. На присыпанное снегом плато прямо под ноги лошадям Лех поставил полегчавшие торбы. Солнце неуклонно скатывалось за горизонт, быстро темнело. Ещё немного, и тело истинных начнёт неконтролируемо меняться, а выродки потеряют всякое терпение. Следовало поторопиться.
Брок глянул на Стефа. Тот порывисто подошёл к Баку и вдруг, пропуская руку по шее, под растрёпанные отросшие волосы, прислонился лбом ко лбу. Брок отвернулся, но всё равно расслышал:
— Не перекидывайся. Не снимай кольцо, Бак, слышишь? Не перекидывайся. Что бы ни случилось. Я боюсь потерять контроль. Боюсь задеть тебя.
— Конечно. Не буду, обещаю. Я и одной рукой неплохо дерусь, Стеф, ты же знаешь.
Стеф долго, спокойно выдохнул.
— Знаю. Хорошо. Идём.
И сразу поменялся, преобразился весь. Стал гибким и текучим, настороженным. Брок почувствовал — волоски на холке встали дыбом — как вытянулись когти на руках Стефа. Предвкушающе заныла костница над клыками. Стеф подобрался, словно перед прыжком, и двинулся в ущелье первым. Бак, не оглядываясь, мягко скользнул следом. Брок было думал остановить их. Терпеть не мог, когда у отряда две командующих головы отрастало. Но потом он больше почувствовал нутром, чем понял — его отряд весь при нём, ждут слова, взгляда, хоть чего-нибудь, и с места не пытаются двинуться. Он подумал и о том, что у Стефа слишком много личных причин, чтобы отказать ему в сомнительном удовольствии идти первым. Это примирило его с действительностью. Он снял полушубок и оставил его на лошадином седле, перекинул из-за спины вперёд свою деревянную шипастую дубину-палицу. Немудрёное оружие, зато идеальный вес и баланс, а также особый сплав шипов. От одного касания о посеребрённую сталь у выродков начинала медленно вспучиваться волдырями и сползать кожа.
Он повернулся к чёрному ущелью — ломаному и узкому лазу, точно кто прорезал каменное тело холма искривлённым тупым ножом. Посмотрел на Леха, затем — на Джека, и кивнул головой. Стеф с Баком давно ушли вперёд. Они двинулись следом.
Шли долго. Небо, то появлявшееся, то исчезавшее между нагромождением камней над головой, затянуло тёмно-серым. Было тихо и тревожно, начал идти крупный пушистый снег. Они всё шли и шли, стараясь ступать в следы Стефа и Бака, и не происходило ровным счётом ничего. Лаз петлял. Брок невольно подумал, как там Гай и Ворон. Без их помощи будет туго. Запах смрада и сладковатого гниения усиливался.
Совершенно неожиданно ущелье вывело их на большую и широкую округлую площадку, уставленную, как колоннами, массивными камнями-исполинами. Снег здесь был вытоптан почти дочерна. Посередине площадки высилась ало-белёсая гора из костей, обглоданных сухожилий, звериных черепов с пустыми глазницами. На костях кое-где висели обрывки смердящей плоти. Воняло от горы страшно. Брока она так отвлекла, что он не сразу заметил происходящее.
За горой костей, на дальнем краю площадки, на каменном подобии трона, укрытом свалявшейся шкурой, сидел мужчина. Он походил на Стефа так сильно, что Брок остановился и нахмурился, вглядываясь внимательнее. Но нет. Другая линия бровей, волосы светлее, глаза не прозрачно-голубые, скорее серые. И совершенно ни с чем не сравнимый безумный бегающий взгляд. Ощеренная счастливая улыбка. Брок знал, сошедшие с ума оборотни в какой-то момент переставали менять своё тело до человеческого. На их пальцах всегда были крепкие, изогнутые когти, а челюсть становилась чересчур массивной от выращенных клыков и почти не закрывалась. И всё же когда-то он был красивым, этот мужчина.
— Брат мой, — сказал вдруг он с восторгом, поднимаясь с трона слитным, упругим движением. Улыбка его стала ещё радостнее и безумнее. — Брат мой возлюбленный! Наконец-то ты пришёл. Все, все! Сюда! Мой брат вернулся! — крикнул он, и голос отразился эхом от каменных стен. Совсем стемнело, с неба валил снег. Брок услышал, как тихо зашуршал сзади Лех, доставая палки, обмотанные на концах просмоленными тряпками — заготовки для факелов. Он раскидает их по площадке, чтобы люди не растерялись в темноте.
— Александр… — тихо, неверяще выдохнул Стеф и сделал ещё шаг в сторону каменного трона. Бак двигался позади него, словно тень.
По углам завозилась, зарычала и зафыркала темнота. Полезла из вырытых нор на поляну, фосфоресцируя глазами. Выродки — химеры, магически созданные твари, сбежавшие из-под контроля магусов. Крупнее собаки и чуть меньше волка, они лезли и лезли, страшные, отталкивающие, с изломанными магией телами. Толкались осклабленными мордами с криво торчащими из-под губ зубами, огрызались друг на друга. Пузырящаяся белая пена свисала длинными липкими нитями из пастей. Костяные наросты на спинах перемежались пучками свалявшегося меха, выродки клацали по камням длинными изогнутыми когтями — удар должной силы такой лапой вспорол бы грудную клетку любому человеку. Они налезали, вытекали из темноты чёрной волной, занимая всё свободное место перед троном. Брок невольно ощерился. Ошейник жёг кожу. Приближалось полнолуние.