Он смог простить эту ненависть… И ткань на их руках, под облегченные вздохи окружающих, изменила цвет. Мгновением позже на ней появились те самые узоры, что возвестили об окончании ритуала.
«Ловец удачи» не знал, как это удалось жрице, но смутные догадки у него имелись. И тем с большей готовностью он мог снять перед эльфкой шляпу, если бы у него был это предмет одежды. Зная традиции кровной мести сильванийцев, укрепившиеся с прошлой войны, этой жрице дорогого стоило побороть себя и действительно признать, что он, Карнаж, был ни в чем не повинен. К тому же она переступила через гордость и ту черту, которая разделяла их. Кто был он и кто она? Чистокровная сильванийка и бродяга-полукровка. Значит, они и вправду оказались искренни, пусть даже эта искренность и была потороплена обстоятельствами.
До этого события у Феникса никто и никогда не просил прощения. Это было для него в новинку. Но он все равно считал странным, что подобные вещи, если и происходили, то происходили из-под палки…
— Все не налюбуешься? — заметила Гюрза, наблюдая, как Карнаж разглядывал кусок ткани, изготовленный из феларской шерсти, вполне годный как шарф.
— Занятная вещица, не правда ли? — ответил «ловец удачи».
— Ну-ну, — полуэльфка бросила взгляд на дорогу, — Феникс?
— Что?
— Ты же на половину ран'дьянец, так?
— Да.
— Значит у тебя наверняка такое же острое зрение?
— Наполовину такое же, — усмехнулся полукровка.
— Тогда погляди, не стяги ли это королевской гвардии? Вон там, на тракте.
Карнаж посмотрел в ту сторону, куда указывала наемница.
— Проклятье! — Феникс резко соскочил с перил и метнулся внутрь постоялого двора.
Гюрза последовала его примеру и, когда они оба стояли по сторонам двери, прижавшись спиной к стене, спросила:
— Что случилось? Не в ладах с законом?
— Ты, как я посмотрю, тоже, — огрызнулся полукровка, пряча шарф под куртку на груди и осторожно выглядывая из дверей.
— Что натворил?
— Оказался не в том месте и не в то время, — вполголоса ответил «ловец удачи», — Помог одному некроманту. Если меня узнают гвардейцы, то вздернут на первом же суку за мое милосердие там, где, по мнению людей, ему не место.
— А я разбойничала по молодости, так что будем болтаться вместе, — прошипела Гюрза.
— Молоты Швигебурга! Что здесь происходит?! — громко поинтересовался Тард, поднимаясь от стола, за которым беседовал с одним из купцов, что еще оставались с обозом.
Гном подошел к полукровкам, встал у дверей и, подбоченившись, подозрительно поглядывал то на одного, то на другого.
С улицы донесся голос Гортта:
— Эй, Бритва, тут нам черт под бока разъезд королевской гвардии прислал! Какого лешего им здесь надо, как думаешь? Может, приготовишь бумаги на всякий случай?
— Сам знаю, не учи ученого! — рявкнул в ответ убийца драконов.
Разъезд был уже близко. Феникс замер, стараясь слиться со стеной и протягивая руку за кинжалом. Полуэльфка схватилась за саблю, когда рев труб возвестил жителям о приближении королевских солдат.
— Небось из-за драчки между капитулами орденов их величество сподобились, — пробубнил себе под нос Тард, потирая левое ухо, почти ополовиненное когда-то ударом меча, — Вы то что хвосты поджали? А? Наемнички!
Карнаж и Гюрза молча переглянулись. Бритва многозначительно покосился в сторону отворенной двери на кухню:
— Держите, — гном бросил наемнице старый худой кошель, — А теперь, ноги в руки и валитесь до конюшен. За ними пустырь. Я вас не знаю и вы меня не знаете, понятно? Будет воля Основателя, еще свидимся. Жду в Шаргарде.
Оба прошептали гному слова благодарности и исчезли в дверном проеме, по пути приложив рукояткой сабли замешкавшегося повара.
Лан посмотрел им в след и как-то грустно покачал головой. Катрин положила ему руку на плечо и утешительно потрепала его длинные вьющиеся волосы. Бард улыбнулся и продолжил свое дело, но строки не лились так плавно, как до этого.
Тард вышел на улицу и столкнулся нос к носу с офицером разъезда. Тот озадаченно наблюдал за магом из шаргардской гильдии. Практикант, судя по синей с золотыми орлами на плечах мантии, чей покрой был позаимствован у кардинальских портных, колдовал над медальоном, свесившимся на цепочке из его тонких пальцев. Молодой адепт с гривой длинных светлых волос перехваченных металлическим обручем, пристально вглядывался в мутный свет, источаемый камнем в золотой оправе.
— Поблизости присутствуют те, кого преследует закон нашего королевства, — значительно изрек молодой человек.
— Вы слышали?! — офицер, который по годам был ровесником мага, нервно поправил ремни своей кирасы.
Солдаты спешились и разбрелись по дворам, обнажив сабли и расчехлив топоры на алебардах. Похоже, воякам, точно так же как и Гортту с Тардом, эта «новинка» не доставляла особой радости.
Убийца драконов даже предположил, судя по недовольным лицам гвардейцев, что за последние пять дней тем довелось раз двадцать из-за этого медальона слезать с коней и прочесывать деревни. А их по дороге попадалось немало и далеко не все были об одну улицу, как в северном королевстве.
Двое аркебузиров воздели очи горе, стоя подле офицера, когда их товарищи по оружию с проклятиями снова лезли в свинарники и курятники, а командир разъезда сложил руки за спиной и важно следовал меж повозок, бросая презрительные взгляды на наемников и отпуская остроты, на которые улыбался лишь молодой маг, следовавший за ним как пришитый.
— Бритва, от насмешек этого молодца, я закипаю! — проворчал Тарду, — У него язык, что помело! Сунь ты ему под нос бумаги и дело с концом!
— Слушай сюда, — Тард притянул за ворот своего подручного и прошептал тому на ухо, — Наши полукровки, видать, таких дел навараканили, что сам черт за ночь на печку не перешвыряет. Как бы им гвардейцы хвоста не прищемили. Сходи до конюшен, глянь как там?
Гортт кивнул и затерялся в толпе зевак, собравшихся поглазеть на досмотр.
Когда солдаты скинули кусок парусины, которая укрывала оружие в одной из повозок, у офицера глаза округлились от изумления.
— К оружию! — крикнул он и выхватил шпагу.
Большинство солдат сбежались на зов своего командира, к немалому удовольствию Тарда. Гном поспешил к офицеру, вынимая из-под куртки на груди королевский патент.
Гортт, тем временем, добрался до конюшен и, к своему неудовольствию, заметил, что лошади Карнажа и Гюрзы по-прежнему находятся в стойлах, а рядом дежурит несколько солдат. Гном замешкался, не зная что предпринять. Тард дал ему очень пространное распоряжение. Одно Гортт знал точно: полукровок королевские гвардейцы очень недолюбливали, собственно потому, что гвардию составили из остатков тех солдат, что прошли недавнюю войну, а среди них оказалось немало южан. У тех к полукровкам были свои счеты. В том числе за бесчинства и грабежи на пограничных территориях, что творили отрядов полуэльфов, а также за пожарища и разорения вокруг Шаарона. Южному Фелару во время войны досталось больше всех и его чудом не расплющило между имперским молотом и сильванийской наковальней. И эльфы с имперцами не смущаясь пользовались услугами отрядов полуэльфов-наемников, которых привела в эти земли жажда наживы, едва феларские армии дрогнули под натиском легионов из правящего триумвират городов-столиц империи.
Тард явно не рассчитывал, что гвардия до сих пор прочесывает территории двух королевств, тем более, что призыв короля на «охоту» сам по себе собирал в королевства множество разных серых личностей, которые всегда вертелись вокруг подобных мероприятий, продавая наемникам снадобья, эликсиры и амулеты. Простые стражи границ и обычные разъезды не имели столь широких полномочий расправы, как гвардия, отчего Бритва не смущаясь взял в отряд двух полукровок. Однако их дела обстояли сейчас неважно. Патент не мог защитить бедолаг, попадись они в руки гвардейцев.