Тогда они верили, что вместе могут одолеть любого врага. То было до Пятилетней войны и многих лет бесплодной, изнуряющей охоты за Бескровными.
— Знаешь, в тот день я не планировал быть в Келе, — тихо сказал Садао. — Увидел, что её нет дома, и как-то сразу понял, в чём дело. Бегал по городу, как в дурном сне. Когда улицы не кончаются, уже знаешь, что слишком поздно, и всё равно ищешь, заглядываешь в закоулки. — Он поднял скрюченный палец, тронул висок. — А в голове скребётся, что она лежит где-то, мёртвая. Одна.
Он поёжился, шмыгнул носом.
— И тут приходит чертов Врано, — его голос взвился. — Говорит, что всё это было зря! Что я и здесь... не смог. О боги.
Ну вот, снова. Танатос тихонько закупорил бутылку и убрал её обратно в стол, попутно подбирая нужные слова.
— Ты выдержишь, — по своему обыкновению выдал самое избитое и плоское из утешений.
Садао молчал, изучал стену и фотографии на ней. Оцепенел в задумчивости.
— Что если они исчезнут, все до единого? — сказал он вдруг. Глянул на Танатоса через плечо с тоской, залегшей в складках у рта. — Это же лучше, чем погибнуть на поле боя. К демонам меня, пусть обвиняют в чём хотят.
— И как ты собрался это провернуть? Вас же там не десяток, и не два.
Громкий топот из коридора заставил их умолкнуть. Его звук приблизился, дверь распахнулась, с треском хлопнув ручкой о стену, и в кабинет влетел Врано. Он замер на пороге, напряженно оглядывая собравшихся.
— О, и ты здесь! — Он ткнул пальцем в Садао. Тот успел отпрянуть к окну; тонкое лезвие ножа поблескивало из его рукава. — Отлично! Нам всем стоит побеседовать.
— Привет, Саж, — Танатос убрал руку со спрятанного под столом револьвера и кивнул. — Как дела?
Врано ошалело уставился на него, будто видел впервые.
— Как дела, ты меня спрашиваешь? Отлично. — Он кивнул, и сальные пряди волос качнулись у его лица. — Убийцу Чинве прикончили в тюрьме. В камере-одиночке, в подвале. Теперь и допрашивать некого. Этого ты дожидался, Железный? Этого вы оба дожидались?!
В ярости он хлопнул раскрытой ладонью по стене. Увитые цветами обои натянулись и лопнули. Под ними заскрежетал кирпич, дохнув рыжей крошкой. Песок струйкой потек из трещины.
Пальцы Танатоса легли обратно на оружие.
— А я недавно правил углы, — заметил он. Нет, он не был раздражен — привык к норову друзей много лет тому назад, — просто хотел перевести разговор в более мирное русло. Как оказалось, безуспешно.
— Углы, вот что вас заботит, — Врано кивнул, зло скривив тонкие губы. Его лицо смяли некрасивые морщины. — Понимаю. Не Чинве, не гибель её убийцы, а стены и углы, да?
— Нет, ты всё неверно…
— Вы мне и теперь не верите? Считаете мои слова... бредом?!
Врано занёс руку снова, и Танатос втянул воздух через сжатые зубы. Он мог и успокоить разбушевавшегося друга. Или упокоить в случае необходимости. В конце концов, их дороги давно разошлись, и никто не имел права вот так вламываться в «Похоронное Бюро Темена». Никто, кроме будущих клиентов.
Почувствовав прикосновение к своему плечу, Танатос дрогнул и рефлекторно занёс пальцы — два, ровно столько хватало для того, чтобы забрать жизнь. Но за его спиной стоял лишь Садао, который успокаивающе поднял руки.
— Мы верим. Я верю. У меня тоже случился инцидент, с неделю тому назад.
Танатоса словно облили холодной водой.
— На тебя напали?! — он воззрился на друга.
— Да. Неважно, — отмахнулся Садао. Сощурив неожиданно протрезвевшие глаза, он изучал Врано. — Как его убили?
— Череп проломили, — Саж оперся плечом на косяк, сложил руки на груди. — Раздавили.
Спокойствие утра погибло окончательно. Кошмар семилетней давности воскрес, тряхнул пыльными одеждами. Айма и дети, похолодел Танатос, сжав вспотевшие ладони. Нужно было отправить их в безопасное место. Отыскать ключи от старого убежища, не теряя времени зря.
— Говорят, он сам это сделал, — добавил Врано. — Сразу после повторного посещения Видящего по моему запросу, хорошенькое совпадение. Конечно, никто ничего не видел, никто ничего не слышал. Ни писка, ни шороха, как тогда, с тем чиновником в республике. Помните? Охрана спустилась утром, а там... — Он махнул рукой, словно прогоняя надоевшую муху.