Гримани поднялся, и любопытные взгляды других послушников попрятались, словно прыснувшие ящерицы. Они слышали каждое сказанное слово, в этом Эли не сомневался. Он огляделся и смущенно ответил на сочувственную улыбку девушки, сидевшей через стол от него.
Он оглядел зал канцелярии, и холодок сбежал по его спине. Белёсый свет падал из стрельчатых окон на десятки макушек, терялся за лесом колонн. В храм ежедневно приходила по меньшей мере сотня наставников и послушников. Сотня возможных шпионов и предателей.
Кому он мог доверять теперь?
***
Садао Железный ненавидел оставаться без дела. Если он не курил, то составлял списки дел и записывал явившиеся ему видения. Заполнял отчёты. Перекладывал с места на место книги.
Метался из одного деревянного угла в другой.
Порой он просто хлестал вино, сидя на крыльце. Поджимал зябнущие ноги под себя и выдыхал дым в стрекочущие цикадами прозрачные сумерки. Рядом зудели москиты, в селении у подножия холма надрывались псы, соблазняя завыть вместе с ними. Деревья казались мазками туши по звёздному небу — идеальные, без единой торчащей невпопад ветки. Садао следил за садом лично; ещё одно занятие, чтобы отвлечь себя.
Он привалился к балке, подпиравшей крышу террасы, натолкал в трубку табака и поджег, привычно опутавшись клубами дыма. Затянулся пару раз, все ещё перебирая в голове рассказ Врано. Ночная птица в ветвях клена выдала особенно громкую трель, и Садао рефлекторно отследил импульсы, которые испускал её мозг. Хотел заткнуть крохотный клюв, но передумал: хоть какое-то музыкальное сопровождение. Он чувствовал себя тревожно, словно даже в собственном саду за ним наблюдали. Словно тени, скользившие у ограды, следили за каждым его движением, ждали, когда он напьется посильнее.
Может, так оно и было.
Допив бокал, он скинул сандалии и переступил порог. Когда-то это место наполняли голоса, тепло тел и ароматы еды. Теперь лишь эхо шагов скакало в пустых комнатах, и Садао старался передвигаться как можно тише, чтобы лишний раз его не тревожить. Иногда желал тоже исчезнуть. Или бросить всё — дом, в котором так и не появились дети, сад с могилой Гайи, храм — и сбежать... Но не мог даже раскрыть чемодан.
Он сбросил халат, завесил его пёстрым шелком спинку стула. Забрался в прохладу между одеялом и простыней, оставив другую половину кровати под покрывалом. То место он не расстилал много лет.
Седой, влажный туман опутал его и потянул в свои глубины. Садао судорожно взметнул руки, но ухватиться было не за что. Под ним простерлась трясинная, непроглядная вода — он чуял её приближение голой спиной и задохнулся от ужаса. Плети волос хлестали его по лицу, облака цеплялись за штаны, а рядом мчались птицы с белыми глазами. С клёкотом они пикировали в океан. Садао извернулся в полете и с изумлением уставился на украшенную резными змеями Башню Созерцания. Она росла, раздвигая воды, а птицы неслись ей навстречу.
Когда первая из них разбилась о деревянную стену, Железный провалился в следующий сон.
Безмозглый
Юг, провинция Бахати
Эли заметил крадущуюся тень случайно.
Шел первый час после полуночи. Храм давно пустовал, послушники и наставники разбрелись по Келе и прилегавшим к нему селениям. Эли же закопался в бумагах, которые он никак не мог отложить, несмотря на приказ Видящего. Попутно пытался следить и слушать, и теперь голова его лопалась от ненужной информации: кто кого встретил, кто сколько заработал и как потратил накануне. Все это грозило обернуться кошмарными видениями ночью. Те частенько мучили его на родине, в гнетущей обстановке материнского дома.
Эли устроил голову на мягкой спинке дивана и уставился на своды, где пульсировали огни звезд. Он чувствовал, как холод сползает на него по отполированному дереву колонны. Наваливается на тело. Затылок потяжелел, и Кроток прикрыл веки, отложив бумаги на подушки. Всего на минуточку, пообещал он себе. В дальнем, самом тёмном углу зала потерянных шагов было так уютно лениться...
В пролетах аркад раздались шаги.
Их лёгкое эхо метнулось сквозняком и стихло, но к тому времени Эли уже сидел прямо, с широко распахнутыми глазами. Хотел было окликнуть, подать голос, но передумал и осторожно вытянул шею в главную галерею.
Тень скользила у дальней стены, мимо раскрашенных статуй, что вросли затылками в своды. Статуи следили за ней с нелепым удивлением, прижав ладони к белым вискам.
Эли затаил дыхание. Бесшумно сполз на выстуженные сквозняками доски и пробрался следом, задевая ножки диванов. Вновь сунулся в галерею, молясь всем богам, чтобы ночной гость не обернулся. Порой Кроток очень жалел, что его кровь порождала лишь безумные сны. Способность забраться в чужой разум сейчас оказалась бы куда полезнее.