— Твою же кикимору… — обреченно выдохнул я.
Умирать очень не хотелось. Но остаться в стороне, я тоже не могу. Это мой мир. Несовершенный, злой и мерзкий, но мой. И в нем живет моя любовь.
Но со смертью придется слегка погодить.
— Изыди отродье! — откуда не возьмись, появился прелат Акакий.
Весь изломанный, окровавленный, едва переставляя ноги, он тащился к твари, держал перед собой как знамя, сияющий ослепительным светом посох и давясь кровью, читал какую-то молитву.
И о чудо, едва свет коснулся воплощения Марены, как ее кожа задымилась, а она сама испуганно прянула в сторону.
Но чудо длилось всего мгновение, повелительница тьмы пронзительно заклекотала, взвилась в длинном прыжке, подмяла под себя прелата и разорвала его на кровавые клочки.
— Сюда иди, уродина! — я выскочил вперед, зачерпнул всю Силу, что смог и метнул ее в чудовище.
Огненный смерч снес Марену к стене, она взвизгнула, забарахталась, я шел к ней, бил и бил, чувствуя, что вместе с Силой из меня уходит жизнь.
И отчаянно надеялся, что прежде чем умру, добью тварь.
Повелительница Темных пределов вся обуглилась, из кровавых трещин на обгорелой коже сочились потеки сукровицы.
Но тут закончилась Сила, а вместе с ней ушла жизнь. Вся, до последней капельки. Полыхнула бесцветная вспышка, а я вдруг узрел все со стороны, словно вознесся под своды пещеры.
Увидел осторожно выбирающуюся из угла обугленную тварь и лежащего на спине посередине зала худого как скелет и седого как лунь старика.
— Кто это? — искренне изумился я, но почему-то не почувствовал своего голоса.
Нечто подобное я испытывал после схватки с Сур-Кхамом, правда, тогда я чувствовал себя все-таки живым. А сейчас… не чувствовал.
Чудовище победно взвыло.
— Пошла ты нахер, гребаная кикимора! — зло прошипел я. — Рано радуешься, не здесь, так в посмертии достану! — потом увидел спускающихся с лестницы девочек и заорал. — Куда? Бегите, дурочки! Я прикрою…
Но юные чародейки не послушались, взялись за руки и медленно пошли к чудовищу. Еще несколько шагов и они превратились в молодых красивых девушек в белоснежных платьях. От них исходило теплое мягкое сияние, постепенно заполняющее всю пещеру.
— Что? — не в силах скрыть изумление, пробормотал я. — Но как?
Марена злобно рявкнула, попробовала броситься на девочек, отлетела, словно ей отвесили пинка и подвывая забилась в угол.
С ее тела пластами опадала плоть, тварь страшно корежило и ломало. А потом, как-то сразу, с легким хлопком, она превратилась кучку сероватой пыли. А через мгновение на каменном полу не сталось даже пыли.
— А-а-а!!! — восторженно взвыл я. — Так тебе и надо, гребаная уродина! Мои вы умницы!
Девочки дружно развернулись и стали кругом над телом старика. Моим телом.
Сверху ударил столб света, я инстинктивно зажмурился, а когда открыл глаза, с изумлением увидел перед собой трех женщин. Не молодые, но очень приятные видом, в простых домашних сарафанах и пуховых шалях на плечах, очень похожие друг на друга, они сидели в креслах и вязали, быстро работая спицами.
— Ну, чего раскричался? — сердито бросила одна из них, мельком глянув на меня.
— Извините… — смутился я. — Извините дамы. Я Горан, сын Ракши… а вы?
И тут же догадался кто это. Гея, Дея и Мара? Старшие сестры. Старшие повелительницы? Да ну… Нет, точно они. Вот эта Дея, а это Гея. А третья — Мара. Правда не пойму, откуда я это знаю.
— И что, Горан сын Ракши, прикажешь делать с тобой? — сухо поинтересовалась Мара.
— Ничего не надо… — машинально отговорился я. А потом, сам не ожидая от себя, попросил: — Вопрос, можно один вопрос…
— Ишь ты, прямо вопрос, — с иронией хмыкнула Гея. — Задавай, чего уж тут.
Я набрался смелости и поинтересовался, едва сдерживая в себе злость:
— А зачем вы так? Могли же сами, без всех этих смертей и страданий, легко, одним словом прекратить весь этот ужас. Зачем допустили? Ответьте и делайте со мной все что хотите!
Ожидал вспышки гнева в ответ, но ее почему-то не последовало.
— Не могли Горан, не могли, — вздохнула Дея. — Не могли…
— Это почему?
— Потому! — строго отрезала Мара. — Это ваш мир. Не наш. Мы создали его для вас. Вы в нем хозяева. И честно… отвратительные хозяева. Злоба притягивает злобу. Так было всегда и будет. К счастью, каким-то загадочным образом, у вас пока не получается окончательно извести себя. Уж не знаем почему.
— Так и есть, — повинно прошептал я. — Но девочки… они не ваши посланницы?