Девочки обнялись и тут же задремали, я правил, а Радослава…
— Откроются врата и темные твари… — полностью уйдя в себя бормотала писца сидя на носу баркаса. — Темные твари взалкают… мертвые воспрянут… камень оживет…
— Что с тобой? — тихо окликнул я ее.
— Сейчас… — воительница укрыла девочек запасным парусом и пересела ко мне. — Я кое-что… вспомнила. Только не знаю…
— Говори.
— Есть очень древнее пророчество… — подавленно начала рассказывать Радослава. — Очень древнее и не каноничное, потому что белоризцы не признают автора как пророка. Изрек это пророчество Титус, опальный прелат Синода, перед тем как его посадили на кол.
Вот с этого момента, я окончательно убедился, что ничем хорошим наше путешествие не закончится. Угу… уже было одно пророчество, автора которого белоризцы тоже не признавали и оттого, по своему обычаю, извели под корень, только путем сожжения на костре. И что характерно, несмотря на свою не каноничность, оно полностью подтвердилось. А теперь еще одно. Сглазили меня, что ли?
— Да говори уже…
— Я особо не помню его, — призналась псица. — Но в нем ведется речь об войне умного и святого, тварях из пределов, потом о живых мертвых, а дальше о оживших камнях.
— И какое оно имеет отношение… — я осекся.
— То-то и оно, — Рада виновато пожала плечами. — Умные и святые — это свара Синода и Капитула, темные твари — Добренец, живые мертвые — Черноград, оживший камень — Хельгина падь. Все по порядку и все совпадает.
— Что дальше в нем?
— Кровь с небес и потухшее солнце, — прошептала писца. — Потом еще о ложных пророках и безумии.
— Понятно. А в итоге, конечно — пробудится древнее зло? Или что-то подобное?
— Скорее всего, — кивнула псица. — Написано: придет Она.
— Кто, «она»?
— Согласно некоторых трактований пророчества, «она» — это Марена.
— Очень хорошо… — я невольно улыбнулся. — Просто прекрасно…
Расту, мать твою, кикимору… Сначала Лич, теперь демоница. Чего уж мелочиться, может сразу перейдем к Хозяйке Темных пределов? Стоп… Марена и есть оная Хозяйка. Вечная антагонистка Старших Властительниц, четвертая из Сестер, ими низвергнутая и отринутая. В своем роде падший ангел. Пожалуй, приехал ты, Горан. Н-да…
— Чего-хорошего-то? — воительница удивленно на меня уставилась.
— Шучу… — выдавил я из себя.
— А мне вот не до шуток, — Рада выудила из сумы флягу, глотнула сама и подала ее мне. — Держи.
— А что там не так с этой рекой?
— Ну… — воительница замялась. — Ничего особенного. Кроме того, что пару верст она идет под горами. Через так называемые Кукуевы Провалы…
— Кукуевы?
— Угу, почему так назвали — не знаю.
— Провалы?
— Ну да… — псица внимательно на меня посмотрела. — А почему ты переспрашиваешь?
— Не обращай внимания… — я уже не знал, смеяться мне или плакать. — Тебя ничего не смущает?
— Смущает, но… — Рада пожала плечами, потом достала карту и показала мне. — Вот, смотри. Есть еще один выход из долины, через ущелье Мертвой лисицы. Вот только не начинай опять переспрашивать, я не виновата, что здесь все так назвали…
— Не буду. Давай дальше.
— Раньше через него проходила тракт из Вышеграда в Харамшит. Что сейчас… В общем, что там неизвестно. Скорее всего опять яссы или точно такие же дикие горцы из другого племени. К тому же, поговаривали, что ущелье завалило после землетрясения. Но опять же, чтобы пройти через него, надо будет сплавится до Кукуевых провалов, а потом пешим порядком отрогами Хребта Мертвеца.
— А через Провалы кто-нибудь проходил?
— Ну да… — не очень уверенно ответила Рада. — Многие… В том числе преподобный Фока. Он же написал об этом книгу. Я ее в свое время читала. Только она больше о подземных существах: слизняках, мышах и прочих гадах.
— Ладно… — я тяжело вздохнул. — Отдохни. Доберемся до Провалов, там решим…
Выйти из озера в Пяденицу удалось довольно легко. Река оказалась не ручейком, около полусотни метров в ширину, правда довольно мелкой, но спокойной. Ее оба берега были усеяны нагромождениями скал, а редкие участки без камней покрывал густой хвойный лес.
Ближе к обеду проснулись девочки и дружно заявили, что страшно голодные. К этому времени, я сам дико оголодал, но из еды у нас осталась только несколько размокших сухарей, да соль с харамшитским зеленым перцем.
Правда вопрос с провизией решился сам по себе, Рада очень быстро подстрелила здоровенного жирного гуся, к своему несчастью, вздумавшему пролететь почти над самой лодкой.