Михаил повернулся и внимательно посмотрел на Анну. Она заблокировала и не дала возможности прочесть свои мысли.
— Вот вернемся домой, первым делом пойдем и распишемся, — так же тихо ответил Михаил.
— Ты думаешь, что когда-нибудь мы вернемся обратно на Землю?
— Конечно, я в этом не сомневаюсь. Зачем нужно инопланетянам оставлять в колонии людей, которые, как говорится, слишком много знают. А на Земле им безразлично, что мы можем рассказать. Да и вряд ли нам кто поверит.
Анна обняла Михаила, прижавшись к нему всем телом.
— Замерзла?
— Что ты, в этом костюме, который нам дали, так здорово. В помещение совсем не жарко, а на улице тепло. Прямо, даже неловко, что приходиться надевать эту фуфайку.
— Как ты её назвала, фуфайка? — смеясь, повторил Михаил и поправил её на Анне, — Между прочим, она тебе идет. И вообще, ты у меня такая красивая. Слышала, что про тебя подумал Свенсен, — и Михаил прыснул со смеху.
— Ой, нет ну надо же, вот ведь старый хрен, — шутливо произнесла Анна.
— Какой же он старый. Ему еще и шестидесяти нет. Мужик крепкий. Так что придется мне глядеть за тобой в оба, а то и впрямь, приударит и отобьет.
— Не отобьет…. — и Анна крепче прижалась к Михаилу, а потом потянулась и поцеловала, — пойдем-ка лучше спать, ночь на дворе.
Утром Михаил не сразу понял, что компьютер подал какой-то сигнал. Достал его и, взглянув на экран, увидел сообщение. Оно гласило:
— Вам необходимо подготовить всех землян, в которых находятся энергетические субстанции к перемещению. Для этого, предлагаем вам организовать общий сбор колонистов-носителей с целью профилактической лекции. Время сбора желательно организовать в ближайшие два-три дня. Точную дату и время подтвердите посланием.
Михаил прочитал послание и, разбудив Анну, сообщил ей, что события входят в заключительную фазу.
— Ми, мне что-то так страшно, а тебе?
— Ничего, прорвемся.
— Правда, а я все равно, так волнуюсь, просто жуть.
— Надо сообщить Елене, что необходимо организовать под каким-нибудь предлогом сбор всех колонистов, которые, черт так и хочется сказать, инфицированных чужими.
После завтрака, втроем они обсудили создавшуюся проблему и наметили план мероприятий, который позволил бы собрать всех в одном месте и в одно время. Вопрос был не таким уж и простым, так как все колонисты с утра до вечера были заняты на работе, и надо было с каждым из ста с лишним человек встретиться и как-то объяснить причины сбора. По всем прикидкам, получалось, что за три дня вряд ли получиться всех оповестить и собрать. Поэтому Михаил сообщил инопланетянам, что просит дополнительно несколько дней для подготовки. Ответ пришел моментально:
— В вашем распоряжении не более четырех дней, начиная с момента получения послания.
— Ну что же, один дополнительный день, и то плюс. Кстати, получается, что сбор приходится на воскресенье, очень удобно. Можно предложить встретиться рано утром, после завтрака, — размышляя, произнес Михаил.
— Остается одно, под каким предлогом, мы соберем колонистов? — заявила Сысоева.
— Может быть, для общего знакомства друг с другом? — робко вставила Анна.
— Нет, такой предлог может сработать, но уверена, придут не все. Тем более, что многие и без того знакомы друг с другом. Тут нужно придумать какой-то повод, от которого вряд ли кто отлынит от подобного мероприятия.
— Замечательно сказано. Ты, случайно на партийной или профсоюзной работе раньше не состояла? — шутливо произнес Михаил, обращаясь к Сысоевой.
— Было дело, а что?
— Да так, чувствуется хватка. Я в бытность работы в НИИ, всегда старался улизнуть с подобных мероприятий.
— У колонистов наверняка точно такие же мысли. Вот если бы мы решили провести это в рабочее время, наверняка пришли бы все, а в выходной, нужен очень веский повод.
— Свенсен не даст разрешения на проведение сбора в рабочее время.
— Скорее всего. Так что, какие у кого предложения по этому поводу?
— Слушайте, — вдруг произнесла Анна, — а что если сказать им, что будет сеанс общей психотерапии, посредством которой, они освободятся от присутствия душ, которые уйдут в космическое пространство в поисках своего родного дома?
— А что, прекрасная идея, — поддержала Елена Анну, — к тому же, массовый гипноз будет оправдан дальнейшими действиями и, следовательно, понят людьми после их пробуждения.
— Я же говорю, все гениальное просто, — произнес Михаил, — значит, решили. Говорим поселенцем, что посредством медиума мы сможем окончательно помочь и тем и другим. А тебе, дорогая моя, придется выступить в роли Кашпировского.
— Мне! А почему мне?
— Как почему? Потому что ты предложила эту идею, а во-вторых, ни я, ни Лена не могут это сделать, иначе давно бы это проделали. А ты у нас значишься, как психолог, тебя здесь мало кто знает, и твои способности, ни у кого не вызовут удивления. Согласна с моими доводами?
— Куда же мне от них деваться.
— Вот и отлично, тогда за работу.
Глава 6
Дни до воскресенья пролетели в сплошной суматохе. Необходимо было с каждым встретиться, переговорить, объяснить, убедить и так далее и тому подобное. К концу дня, усталые, они буквально валились с ног, но к выходным все было подготовлено.
Сразу же после завтрака, колонисты, которых предполагалось собрать, стали подтягиваться к назначенному месту, которым была выбрана большая поляна, где обычно проводятся различные спортивные соревнования. Как и предположила с самого начала Елена, многие пришли не одни, а с друзьями и знакомыми. И хотя такой вариант не входил в их планы, пришлось с этим смириться. Поэтому к назначенному времени собралось не сто, а свыше трехсот человек. Михаил попытался определить, все ли пришли, но понял, что это вряд ли удастся, поэтому незаметно для всех, достал компьютер и послал сигнал, что все в порядке, можно начинать.
Впервые Михаилу приходилось видеть одновременно так много колонистов. Их вид вызывал сочувствие, удивление и непонимание того, за что судьба так поступила с ними. Плохо одетые, обросшие, они скорее напоминали бомжей, которые неожиданно решили собраться, чтобы обсудить что делать, так как помойку, на которой они обитали, решили перенести в другое место. И только взглянув на лица людей, Михаил понял, как он ошибается в своих суждениях. В них не было того потухшего взора и безразличия ко всему, наоборот, на обветренных, усталых лицах людей, чувствовалось желание жить в новом, пускай и таком сложном и суровом мире.
Михаил смутился, и поневоле подумал:
— Если инопланетяне замешкаются, то народ ждать не будет. Моментально разойдется и займется делом. Надо что-то предпринять. Может выступить? Черт, плохой из меня оратор.
— Так всегда, как что, так я должна выходить из положения, — тихо произнесла Анна.
— Опять подслушала меня?
— Извини.
— Что делать будем, народ уже собрался, а гостей с неба не видно?
— Хорошо, я попробую, — и, не дожидаясь, когда Михаил представит её, Анна выступила вперед и, забравшись на импровизированную трибуну, на которой обычно стоял судья какого-нибудь матча, произнесла:
— Братья и сестры!
— Ничего себе начало, — шепнул Михаил Елене, — почти в духе Евангелистской проповеди на Западе.
— Не волнуйтесь, все будет нормально, я уверена.
Между тем, Анна обвела взглядом притихшую толпу, и, воздев к ней руки, продолжила:
— Вы прошли трудной дорогой, испытали близость гибели, но были спасены. Колония стала вашим новым домом, ковчегом, в котором собрались люди не только нашей родной Земли, но и посланцы других миров. Тем самым, мы воочию узнали и поняли, что мир велик и обширен, и во вселенной, помимо нас живут сотни, тысячи, а может быть миллионы других цивилизаций, которые, так же как и мы, хотят одного. Жить, трудиться, продолжать свой род. И это всех нас объединяет, независимо от того, на каком языке мы говорим, каким воздухом дышим, как выглядим, ибо думаем и мечтаем мы об одном и тоже. Но мы узнали не только о существовании других миров, мы наконец-то поняли, что душа, о которой тысячи лет говорили, как о нечто мистическом — есть. Она в нас, она тот необъяснимый источник света, который живет вместе с нами. Мы знаем это, потому что в тех из нас, в ком волею судьбы поселились души жителей планеты Норфон, могут общаться с ней. Это трудно осмыслить, понять, но это правда. Прошло немало времени, прежде чем вы осознали это, приняли как действительность, а не болезнь, — Анна сделала паузу, и Михаилу показалось, что она не знает, о чем говорить дальше, но Анна продолжила.