Мысленно извинившись перед Герой за намечающееся опоздание, с тяжелым сердцем сбрасываю входящий вызов, так и не ответив, и начинаю аккуратно лавировать в потоке, стараясь никого ненароком не задеть и не толкнуть и уворачиваясь сам.
Незнакомка внезапно настораживается, по-птичьи вытягивая тонкую шею под размотанным серым шарфом, накинутым сверху - на круглых щеках розоватый румянец, а куртка застегнута на все пуговицы, будто она только что с улицы или же наоборот - зашла ненадолго и уже собирается уходить.
Последние опасные сомнения оправдывают себя в жизни, когда я вижу, как она, будто приметив что-то или кого-то вдалеке, привстает на цыпочках, высматривая, а потом решительно движется в сторону выхода, все ускоряя шаги.
Мне уже становится неинтересно, кого девушка увидела в толпе - чертыхаясь на ходу, я почти бегом протискиваюсь в ту же сторону, зигзагами и прыжками огибая идущих противоходом мне навстречу.
Как же легко она виляет в толпе!..
Когда я пролетаю на одном дыхании через откидную дверь, проигнорировав медленно плетущуюся рядом по кругу "вертушку", то вижу ее на улице уже метрах в пятидесяти от входа: машет кому-то шапкой вдалеке, стараясь привлечь внимание, слегка по-смешному подпрыгивает на месте.
Но не добивается никакого результата и останавливается.
Я оборачиваюсь в ту же сторону, но не понимаю, кого она все это время зовет: народ на улице разный, и его достаточно или даже слишком много, чтобы можно было угадать наверняка.
Снег падает густыми взбитыми хлопьями, медленно и настолько густо, что скрывает за собой видимость уже метрах в пятнадцати, смазывая ее в молочный кисель, так, что кажется, будто даль, скрывшая за собой городские крыши, дороги и улицы, покрыта болотистым непроглядным туманом. Небо выглядит низким, плотным и валяным, точно шерстяное колючее одеяло, и где-то в центре его, за пределами доступной взгляду высоты, все продолжают набухать новыми тяжелыми комками облака.
Девушка еще какое-то время - может, всего пару секунд, - задумчиво и нерешительно покачивается в ботинках, глядя вдаль, и затем, сквозь снежную мельтешащую завесу, точно в ряби, торопливыми шагами удаляется от торгового комплекса.
Снег летит навстречу и в лицо, заметаясь в глаза, потому что привычные очки сейчас у меня в кармане, и я накидываю капюшон, чтобы не замочить голову, - с какого-то момента я перестал носить шапки, поняв, так же - с какого-то момента, что холод не может причинить мне вреда. Широкий край ткани низко падает на глаза, срезая обзор, но в центре сглаженного треугольника все еще продолжает маячить облачно-розовая фигура.
Куда ее только понесло?..
Сократив шаги между нами еще вдвое, еще даже не отдалившись от здания метров на пятьдесят, слышу, как ветром снова сметает на меня ее голос, зовущий кого-то, обернувшегося к ней спиной:
- Марин!.. Маринка!... - хрумкает снегопадом в глаза, сносит слова не столько ветром, сколько самой круговертью снежных хлопьев. В такую погоду очки мне и не нужны, и бесполезны - заметет в первую же минуту...
Сквозь небесную манку я наконец замечаю вдалеке длинноволосую блондинку в меховой шубке, окруженную немногочисленной компанией, и мне кажется, что именно ее и зовет девчушка, но та почему-то не может расслышать, хотя крик достаточно громкий. Достаточный, чтобы перекричать даже снегопад. Странно...
В какой-то момент я уже снова хочу ускориться на пути к девушке, пока она снова не упорхнула - и на этот раз совсем, но внезапно останавливаюсь, напряженно замирая. Смотрю еще раз, щуря глаза, а она тем временем вновь пытается докричаться до подруги, но опять безрезультатно, словно та нарочно не хочет ее замечать, и мелкими перебежками устремляется следом. Упрямая... Шиплю сквозь зубы, беззлобно, - извинение Гере, потому что срок моего опоздания явно затянется, - и срываюсь следом...
Огромное поле парковки как-то незаметно и очень быстро сменяется занесенным шалашиком остановки общественного транспорта, а уже он - близлежащей улицей. Тени от фонарей стелются под ногами, наслаиваясь и преломляясь друг в друге и в отсветах желтых огней в окнах, кое-где по мигающему сиянию я угадываю гирлянды за стеклом, хотя времени смотреть по сторонам нет совсем. Снег искрится россыпью, сугробами и мелкими холмиками на всех горизонтальных поверхностях, пытаясь поглотить собой цвета, кроме белого, серого и серебристого, слегка подсвечиваясь и затемняясь одновременно ночью. А улицы вьются дорогами, тротуарами, проездами, тупиками и переулками, в переплетении которых я теряюсь, потому что этот район мне не знаком.