Закрыв за собой дверь на ключ, Стилински сбросил на пол рюкзак и, сняв конверсы, как был в одежде, улегся на кровать.
Подтянув колени к себе, он тщетно пытался заснуть.
***
- Дерек, пожалуйста, отпусти! – истошно орал Джексон, безуспешно увертываясь от его острых когтей и клыков. - Я все понял и больше так не буду!
- Ах ты тварь! - не унимался Хейл, продолжая раздавать тому говна.
- Я тебе в следующий раз так пасть порву мудозвон ты гребаный, что ты месяц ничего в свой поганый рот не протолкнешь, кроме соломинки через которую будешь цедить кефирчик!
Хорошенько треснув Джексона по его аристократической физиономии еще разок, Дерек отшвырнул его от себя как можно дальше.
Уиттмор так и продолжал лежать в пыли, еле переводя дыхание и сплевывая кровь.
- Это было последнее предупреждение, - пророкотал Хейл, направляясь в сторону дома, - я не шучу.
Поднявшись к себе в комнату и обнаружив что она опустела, Дерек не сдержав себя отправился на поиски Стайлза.
- Где он? – спросил Дерек Питера, ворвавшись в его кабинет.
- Он в соседней комнате, и попросил, чтобы его не беспокоили, - с нажимом ответил альфа.
Видя, что Дерек собирается постучать в дверь Стайлза, Питер за долю секунды оказался возле племянника и сдержал его руку.
- Дерек, оставь парня в покое. Хотя бы на эту ночь, - сказал Питер, угрожающе.
Тот вырвал свою руку из цепкого дядиного захвата и, бросив последний взгляд, удалился прочь.
Оставшись один у закрытых дверей Стайлза, Питер еле перевел дух. Ему бы уйти, но ноги словно вросли в пол. Он поднял руку и начал водить ладонью по закрытой двери, подавляя в себе желание, вломиться внутрь.
«Боже, как же этот парень похож на его Клаудию», - судорожно думал он, сглатывая обильную слюну.
Питер начинал чувствовать, как его внезапное возбуждение дает о себе знать, потихоньку распирая штаны. Но, странное дело, в эту минуту он никого не хотел видеть.
Альфа ловил себя на мысли, что стоит тут посреди коридора со стояком в штанах, и грезит о Стайлзе, спящем за этой дверью.
Прижав ладонь к своему паху, он было стал себя ласкать, но в ту же секунду резко ее отдернул, словно обжегшись.
Нет, даже он не мог себе позволить упасть настолько низко со своим извращенным сознанием и подрочить свой член, думая о молодом пареньке так похожем на его мать.
Вернувшись в свою комнату и сбросив с себя одежду, Питер быстро зашел в ванную и стал под ледяной душ, пытаясь охладить свой разум и смыть с себя это дурацкое наваждение.
С трудом усмирив плотское желание с помощью ледяной воды и долгого созерцания красивой вазочки на туалетном столике, Питер, выйдя из душа и, надев халат, снова присел за компьютер, пытаясь потеряться в потоке информации, цифр и прогнозов, так его интересовавших.
А вот и ни хера! Давалось ему это с большим трудом.
Единственная мысль о том, что сегодняшней ночью Стайлз никому не достанется, приносила его смятенной душе и воспаленному разуму толику радости и покоя.
_______________________
* - фраза из кинофильма “Поездка в Америку” 1988 г.
========== Глава 36 ==========
Питер не спеша вел свое авто, приближаясь к мемориальному кладбищу округа Бейкон Хиллс. Рядом на пассажирском сидении сидел Стайлз, уставившись в боковое стекло о чем-то сосредоточенно размышляя.
По парню было видно, что находясь в относительной тишине и полном одиночестве, ему все же не удалось как следует выспаться этой ночью. Ему не хватало Дерека под боком, с его страстными объятиями и дразнящими поцелуями.
Питер же, наоборот, находился в приподнятом настроении и даже слегка нервничал. Ему, наконец-то, представилась возможность проститься с его первой и скорее всего единственной любовью.
«Проститься, не совсем правильное слово, - поправил он себя мысленно. - Скорее всего, просто оплакать и принять тот факт, что ее больше нет на этой грешной земле».
- Мы приехали, - сказал Стайлз, оторвав его от горьких раздумий.
Подъехав к кладбищенской парковке, Питер заглушил двигатель. Обернувшись, он взял с заднего сидения букет полевых цветов, пестревших цветками льна.
Как бы банально это не выглядело, он собственноручно собрал их сегодня утром.
- “Цветок льна такой же голубой как твои глаза. Я хотела бы в них утонуть”, - вспоминал он слова Клаудии.
Грустно улыбнувшись этим воспоминаниям, Питер вышел из машины и направился следом за Стайлзом.
Подойдя к небольшому надгробию Стайлз остановился, и обернулся к Хейлу.
- Это здесь? - трепетно спросил Питер, подходя ближе.
Над аккуратно подстриженным газоном возвышалась небольшая стела из черного гранита.
«Покойся с миром, Клаудия Стилински, любящая жена и мать» гласила надпись, высеченная на камне.
Питер наклонился и бережно положил букет на могилу. Кругом стояла тишина, сопровождаемая лишь одиноким щебетом птицы и легким дуновением ветра.
- Какой ты ее помнишь? – тихо спросил Стайлз, нарушая молчание.
- Смелой, доброй и любящей, - ответил Питер прямо. – Клаудия была с нами недолго, всего два-три месяца. Она быстро училась быть оборотнем, хватая все буквально на лету.
- Она… убила кого-нибудь? – с трудом справляясь с тембром голоса, спросил Стайлз.
- Ей пришлось, - ответил Питер с долей горечи. - На нас напали охотники Арджентов, и если бы не твоя мать, меня, возможно, не было бы в живых, а может и ее тоже, - добавил он через мгновенье.
- Дальше, - только и вымолвил парень, жадно слушая Питера, пытаясь добавить к своим детским воспоминаниям любую информацию о материи, заполнив, таким образом пустоту, образовавшуюся в его душе после ее смерти.
– После того как мы расстались, я старался не упускать ее из вида. Я наблюдал за ней издали, - добавил Питер, глядя как Стайлз сверкнул глазами. - Я видел, какой радостью светились ее глаза, когда у нее появился ты. Она называла тебя своим сладким солнышком. Я был свидетелем того, как твои родители обустраивали свой новый дом. Как вместе проходили через все жизненные перипетии и невзгоды. Несмотря на все это, Клаудия была по-своему счастлива, - подвел итог Питер, пожав плечами.
- И она больше тебя не видела, кроме того рокового дня? – тихо спросил Стайлз.
- На самом деле я лишь дважды виделся с ней за все то время, что она жила среди людей. Пытаясь ее вернуть, я однажды пришел к ней в дом. Но было слишком поздно, она забеременела тобой, - глядя на Стайлза, без злости ответил Питер.
- А второй и последний раз, когда я видел Клаудию, было уже слишком поздно для нее.
Это тот самый день, когда я, почуяв неладное, и услышав глухой стук упавшего тела, вломился в твой дом, в надежде чем-нибудь помочь. Но все, что я мог сделать, это поднять ее с пола и переложить на кровать, вызвав 911, - с горечью добавил Хейл.
- Ты действительно любил ее? – спросил Стайлз осторожно.
- Не любил, а все еще люблю, - поправил его Питер, слегка испугав парня такой откровенностью.
Ну как сказать Стайлзу, что для Питера любовь к его матери имеет весьма странную разновидность. Его любовь это одержимость, граничащая с безумием.
Люди стараются избегать такой формы любви, страшась ее и считая Божьей карой.
Питер же, взращивал и лелеял эту любовь все эти годы.
И потом окунулся в нее с головой, упиваясь острыми ощущениями, приносящими сладкую боль его израненной душе.
Такова его натура. Он полюбил раз и навсегда. До боли. До сумасшествия. До гробовой доски.
Но как долго он сможет жить с этой любовью, теперь, когда все вспомнил?
- Я бы хотел на несколько минут остаться с ней наедине, - сказал Питер, глядя Стайлзу в глаза, - хочу проститься.
- Ладно, подожду тебя возле машины, - ответил Стайлз, пожав плечами. Он развернулся и направился к аллее, ведущей к выходу с кладбища.
Проводив Стайлза взглядом, Питер опустился на колени, желая оплакать свою Клаудию. Прикоснувшись к нагретому солнцем граниту, он закрыл глаза и задержал дыхание.