- Что с Питером? Что с ним? – встревоженно спросила женщина.
- С ним пока все нормально. Но я всерьез опасаюсь за его рассудок. Он утверждает, что слышал голос Клаудии, когда посетил ее могилу, с желанием попрощаться, чего в свое время его лишила Талия, забрав у него память.
- Было бы лучше, если бы этот эпизод его жизни канул в Лету, - грусно ответила Кристалл. - Воспоминания о Клаудии сведут его с ума и, в конце концов, могут убить.
- Я с тобой полностью согласен, - ответил Алан. - Но все дело в том, что, Клаудия в своем разговоре упоминала три вещи:
«Мало времени… Ребенок… Любит…». Фразы были обрывочными. Именно так утверждает Питер. Речь, скорее всего, была о тебе и вашем ребенке. Мне только не понятно у кого мало времени?
- Я вернусь к концу лета, обещаю, - заверила его Кристалл. – Держи меня в курсе, хорошо?
- Я буду звонить, - пообещал Алан.
Он не станет говорить этой женщине, что мужчина, которого она любит и носит под сердцем его ребенка, решил подвергнуть себя опасности и сознательно принять ядовитый галлюциноген, чтобы пообщаться с Клаудией, бессмертный дух которой не знает покоя больше восьми лет.
***
До конца лета осталось несколько недель. Стайлз по-прежнему оставался человеком. И Питер, как не убеждал себя в обратном, должен был его отпустить.
Он мог бы и дальше, запугивать парня до посинения, пытаясь сломить его дух, или, в конце концов, укусить насильно. Но он понимал, ничего хорошего для них двоих из этого не выйдет. Парень должен был захотеть стать оборотнем по собственной воле.
Дитон выполнил просьбу альфы и создал для него яд и противоядие. Он не стал тестировать его на Питере, а просто напутственно сказал:
- После ввода яда, тебе, через некоторое время, надо будет ввести противоядие. Я не совсем уверен, что ты сможешь это сделать самостоятельно, так что побуду с тобой во время твоего самоистязания, - сказал Алан с ноткой сарказма.
Увидев, с какой жадностью Хейл посмотрел на ампулы, Дитон в очередной раз пожалел, что во все это вляпался.
Питер согласился и принял дозу у себя дома. После того как он с трудом справился с обжигающей болью, наступило чувство острейшей эйфории. Но сколько бы он не ждал, не прислушивался, не взывал к образу Клаудии она не приходила.
Спустя некоторое время, почувствовав легкий укол, он услышал голос Алана.
- Извини, Питер, пора возвращаться.
После того как Хейл пришел в себя, он стал бормотать как заправский наркоман, крепко обняв себя за плечи и качаясь словно от ломки.
- Что-то здесь не так, - лихорадочно повторял Питер, - чего-то не хватает.
Он вспомнил свой чудесный сон, где он занимался с Клаудией любовью. Ему показалось, что он тогда даже кончил, словно неопытный юнец в свою первую поллюцию.
Может ему стоит найти шлюху внешне похожую на Клаудию и, находясь под кайфом, попробовать ее трахнуть. Он тут же похоронил эту мысль на задворках своего воспаленного сознания. Нет. Он не оскорбит память своей любимой подобным образом.
Он взглянул на Алана своими налитыми кровью смешанной с безумием глазами.
- Мне нужно еще.
- Нет, Питер, это не помогло, и вряд ли поможет, - сказал он, поспешно собирая свой чемоданчик.
- Но ведь я видел ее, разговаривал с ней, чувствовал! Почему сейчас ничего не получилось?! – в бешенстве кричал Питер.
- Другое стечение обстоятельств. Возможно, из-за отсутствия любви в твоей жизни, - предположил Дитон. - Я настоятельно тебе советую поговорить с Кристалл, - сказал Алан, выходя из его спальни.
***
Сегодня вечером истекал последний день лета. Стайлз наконец-то будет свободен. Время в поместье Уиттмор прошло для него относительно спокойно и увлекательно. Кора и Айзек часто брали его с сбой в разные походы, спортивные клубы и на увеселительные мероприятия.
С того дня, как Дерек наглядно показал Уиттморам «чей в лесу Стайлз?» те больше не лезли ни в постель к парню, ни в его душу. Питер же, как всегда, старался быть ненавязчивым.
Стайлзу не хотелось покидать поместье Уиттмор, не попрощавшись с Хейлом-старшим, и не сгладив тот неприятный инцидент вызванный жестокими словами по поводу матери, что он бросил альфе в лицо. И та оплеуха была вполне заслуженной.
Виноваты были оба. Но Стилински принял решение остаться человеком, и альфа должен был это решение уважать.
Подойдя к его кабинету, он тихо постучал.
- Заходи, Стайлз, - пригласил Питер.
Хейл стоял у окна, скрестив руки на груди.
- Я ухожу, - только и вымолвил Стайлз, зайдя в кабинет.
- Я уже это понял, – грустно заметил Питер, оборачиваясь и подходя к парню ближе.
Они несколько мгновений смотрели друг на друга, пытаясь сохранить в памяти образы, воспоминания, словно прощались.
- Извини… - вдвоем начали они.
- Питер я не хотел быть с тобой грубым в тот день, - начал первым Стилински, - я всего лишь хотел остаться самим собой, вот и все.
- Слишком человечен, - произнес Хейл, с ноткой восхищения, глядя на парня, - извини, что ударил тебя, не сдержался.
- Я часто бываю не сдержан, за что и получаю, - объяснил Стайлз улыбаясь.
Опять наступила неловкая пауза.
- Останься со мной, пожалуйста, - тихо попросил Питер, утопая в таком знакомом карамельном взгляде.
- Не могу, - так же тихо ответил парень, растворяясь в бездонной синеве глаз альфы.
- Тогда иди, - еле сдерживаясь, сказал Питер, - в память о твоей матери я не стану тебя преследовать. Надеюсь, Дерек о тебе позаботится.
Стайлз подошел к Питеру и по-дружески его обнял. Не ожидая такого откровенного жеста, Хейл несразу обнял его в ответ.
Вдыхая сладкий запах его юного тела, так похожий на запах Клаудии и, потираясь своим колючим подбородком о его макушку, альфа прошептал, еле сдерживая эмоции:
- Иди, мой мальчик. Еще мгновенье, и я не смогу тебя отпустить.
Нехотя разорвав свои объятия, он легонько подтолкнул парня к выходу.
- Я буду звонить, - зачем-то сказал Стилински, у самого порога.
Горько улыбнувшись такой сентиментальности, Питер произнес:
- Если ты все же передумаешь, ты знаешь, где меня найти.
Кивнув головой в ответ, Стайлз покинул кабинет Питера, резко и не осознано выдернув нижнюю карту из карточного домика хрупкого душевного спокойствия альфы.
Через несколько часов после отъезда Стайлза, Питер почувствовал, что снова начинает слетать с катушек. Ему немедленно нужен был секс да по жестче.
Позвав к себе Джексона, он содрал с него штаны вместе с боксерами и поставил на колени. Зайдя к нему сзади, он смачно плюнул себе в ладонь, смазывая дырку парня.
Расстегнув ширинку, Хейл достал свой член и запихнул в Джексона по самые яйца, вызвав у того крик боли и восторга.
Толкаясь в племянника, он неустанно думал про Стайлза. Про то, как он доверчиво обнял его перед уходом.
«Я так не могу» - подумал альфа, резко выходя и отпихивая от себя скулящего Джексона.
Тот, отлетев на несколько метров, и все еще находясь в возбужденном состоянии, имел наглость что-то мямлить.
- Что, дядя, моя дырка уже не достаточно для тебя хороша?
- Проваливай! - зло вымолвил Питер.
- Представь, что я Стайлз и попробуй еще раз, - не унимался Джексон.
Питер размахнулся и дал парню звонкую затрещину.
- Бей меня если хочешь, - продолжал наглеть Уиттмор, - люблю, когда ты заводишься. У меня аж яйца сводит, так сильно я тебя хочу.
Не выдержав, Хейл схватил парня за грудки и поднес его наглую физиономию к своему оскаленному лицу.
- Я сказал, пошел на хуй! – заревел альфа, выбрасывая того за двери своего кабинета.
Немного отдышавшись, Питер решил попытать счастье в другом месте.
Ворвавшись в комнату своей племянницы с весьма очевидным желанием, Питер нарвался на разъяренную Эрику, сверкавшую безумным взглядом и обнажившую клыки в предупредительном оскале.