С уважением,
Сакура.
PS: Я была бы очень признательна, если бы кто-нибудь обнял Тоби от меня.
В этот момент Дейдара перестает читать, выражение отвращения искажает его черты, когда он наблюдает, как Тоби довольно хихикает от волнения при мысли о предстоящем объятии — к его большому ужасу, после того, как его завербовали, он обнаружил, что его новые друзья на самом деле не были любителями обнимашек.
— Не смотри на меня, — защищаясь, говорит Кисаме. — Дейдара, ты его напарник.
— Обниматься строго против моей религии, — декламирует Хидан, отступая на всякий случай.
Дейдара хмурится.
— Учиха! Поскольку Тоби был твоим наставником на первом уроке ухаживания, ты должен обнять его в знак своей глубокой благодарности.
Итачи хмурится в ответ, заботясь о том, чтобы его хмурый вид был как минимум в три раза более язвительным.
— Я не должен делать ничего подобного. Я не верю в понятие — объятия.
— Ох, Хидан-сан, — восторженно шепчет Тоби Хидану. — Я думаю, что они ссорятся из-за меня!
Услышав эту впечатляющую нелепость, Дейдара преувеличенно закатывает глаза, наклоняется и обнимает своего партнера, стараясь сделать это объятие как можно более мужественным — с очень небольшим физическим контактом и большим восторженным похлопыванием по спине — прежде чем угрюмо удалиться, его настроению мало помогала ухмылка на лице Итачи.
— Я не думаю, что это было очень уместное объятие, — говорит Хидан. — Куноичи, вероятно, обняла бы его по-девчачьи.
— По-девчачьи? — Итачи хмурится.
— Полный контакт тела, цепляние и все такое дерьмо.
— Все в порядке, — торопливо прерывает Дейдара, прежде чем Тоби успевает что-то сообразить. — Тоби, представь, что это от Сакуры, гм?
Тоби сияет, вертясь от счастья.
— Это как будто ты и Сакура-сан обнимаете меня одновременно! Двойное удовольствие!
Итачи глубоко вздыхает, благодаря богов за то, что, к счастью, остальной мир понятия не имеет, на что похожа самая известная террористическая организация за закрытыми дверями.
— Как, черт возьми, он вообще сюда попал? — недоверчиво спрашивает Хидан.
Итачи немного бледнеет; в попытке сорвать разговор с опасного пути, на который он направляется, он властно прочищает горло и берет письмо между двумя пальцами.
— Было бы вежливо, если бы мы сначала ответили на это послание.
— Да! — Дейдара кукарекает, прежде чем вытащить свою самую высококачественную художественную ручку и удобный лист бумаги для заметок с красными облаками. — Официальный глава официального отдела писем, которые нужно писать заключенным готов, гм!
— Ками, спаси нас, — бормочет Кисаме.
Дорогая Сакура,
Дейдара преждевременно замолкает, оглядываясь на своих товарищей.
— Подождите, мы же не собираемся отпускать ее одну, верно?
— Конечно нет, — дуется Тоби. — Она может убежать.
— Интересно, почему. — Хидан многозначительно смотрит на Итачи.
Дейдара наклоняется и снова начинает писать, его длинная пелена светлых волос заслоняет бумагу. Со своего неудачного ракурса Итачи совершенно ничего не видит, и он ядовито смотрит на местного подрывника.
— Прекрати, Учиха, я чувствую, как твой взгляд прожигает мне волосы, гм.
— Позволь мне увидеть это.
— Постой, гм. — Еще несколькими ловкими каракулями Дейдара заканчивает письмо, аккуратно складывает его в виде бумажного лебедя и швыряет его в Итачи. Он ловит его с легкостью, с отвращением разворачивает замысловатые складки и начинает читать, прихватив на всякий случай стоящий рядом стакан с витаминной водой.
Дорогая Сакура,
Это на самом деле чудесное место! Когда ты вернешься в свою счастливую и, несомненно, обыденную деревню, держу пари, ты будешь очень тепло вспоминать свой маленький отпуск с Акацуки. Ах да, еще Кисаме хотел бы сказать, что наша Штаб-квартира может быть и расположена в пресловутой выгребной яме зла, но это также действительно отличная недвижимость. Но если ты думаешь, что наше расположение рядом с Звуком слишком предсказуемо, то я уверен, что ты могла бы написать Лидеру и сделать несколько альтернативных предложений. Он бы это оценил.
Тем не менее. Что касается твоей маленькой… штуковины. Ты права, мы должны быть сумасшедшими, чтобы позволить тебе бродить там в одиночку. Ты бы, наверное, сразу убежала, и тогда мы никогда не смогли бы исправить зрение Красноглазика. Что было бы грустно… наверное. Однако, поскольку ты, кажется, действительно хочешь пойти за своим растением, после долгих мудрых и мудрых обсуждений мы, как организация, которая заботится о своих пленных, решили, что ты можешь пойти туда сегодня вечером, но только под присмотром одного из нас. Мы выбрали Итачи. Так что да. Отпиши нам, если у тебя есть какие-либо комментарии, вопросы или проблемы.
Твое здоровье!
Дейдара
(и остальные Акацуки)
PS: Я обнял Тоби за тебя. Он отвратительно счастлив. Если ты еще раз попросишь кого-нибудь из нас сделать что-то столь ужасное, я насильно накормлю тебя своим «гноящимся глиняным раменом».
— Что за… — Итачи давится витаминной водой.
— Да, я знаю, я крутой, гм. — Дейдара почти прихорашивается от достижения. — Только подумай об этом! Ты и Сакура, только вдвоем, собираете мяту! Это как самая романтичная вещь на свете, гм!
— Я не хочу, — угрожающе говорит Итачи, искренне желая, чтобы ему не запрещали использовать свой шаринган во время лечения, — я не желаю оставаться наедине с Сакурой, собирая прославленную растительность.
— Чертовски плохо, — прагматично говорит Хидан.
— Кисаме, — Итачи оборачивается, обращаясь к своему лучшему другу. — Ты не можешь пойти?
— Бедный Итачи-сан расстроен, — отмечает Тоби. — Может быть, тебе действительно стоит пойти, Кисаме-сан, или тебе, Дейдара-сэмпай, — ты мог бы замолвить за него словечко!
Кисаме фыркает, чтобы скрыть смех.
— Да, потому что Дейдара был бы самым надежным человеком, который смог бы замолвить словечко за Итачи.
Дейдара хрустит костяшками пальцев, злобно улыбаясь.
— Конечно-конечно.
— Неважно, — торопливо говорит Итачи. — Я пойду.
— Собственник, — бормочет Хидан.
Тем временем Дейдара взбирается на кофейный столик, который протестующе стонет; и, вытягиваясь на кончиках пальцев ног, ему едва удается просунуть письмо сквозь половицы в комнату Сакуры. Тоби аплодирует.
— Какой ты стойкий, Дейдара-сэмпай!
Дейдара стреляет в Кисаме злым глазом.
— В прошлый раз, когда я доверил Брюсу поднять меня к потолку, я чуть не сломал ногу, гм.
Они сидят в редкой тишине не менее двух минут, прежде чем еще один лист бумаги для заметок проносится по воздуху, очевидно, с огромной скоростью проскальзывая сквозь половицы. Итачи быстро уворачивается и послание приземляется на кофейный столик.
Уважаемые Акацуки,
ТОЛЬКО НЕ ОН, ПОЖАЛУЙСТА.
PS: Если бы у вас хватило элементарной человеческой порядочности время от времени выпускать меня из моей тюрьмы, я бы сама могла обнять Тоби.
Итачи немного поник. Но совсем немного, чтобы неискушенному глазу было совершенно незаметно. Кисаме протягивает руку и сочувственно гладит его по руке.
Дейдара снова берет ручку и пишет односложный ответ.
Дорогая Сакура,
Почему?
PS: Если мы позволим тебе спуститься вниз, ты попытаешься убить нас всех. Мы не дураки.
Почти сразу же, как ему удается запихнуть письмо между половиц, художник успевает только рухнуть обратно в кресло, как следующее письмо слетает с потолка.
Уважаемые Акацуки,
Он жуткий чудак. У вас есть кто-нибудь еще?
PS: Ребята, вы слишком хорошо меня знаете.
— Подними голову, Итачи, — настаивает Кисаме. — Вот, выпей немного витаминной воды.
Дейдара задумчиво хмурит брови.
— Время для серьезной ликвидации повреждений, гм.
Дорогая Сакура,
Не переживай, будет весело! Кроме того, Хидан думает, что собирать цветы — это по-гейски, у Кисаме аллергия, мне нужно приготовить ужин, и если мы выпустим тебя с Тоби вместе, вы, ребята, вероятно, оба сплетете венки из одуванчиков и будете прыгать и резвиться всю дорогу обратно в Коноху, прежде чем он поймет, что что-то пошло не так. Итачи на самом деле очень, очень хороший парень…