========== Глава 36. ==========
По утрам я часто ходила в один и тот же магазин. Разумеется, его нашел Ганнибал. Там я покупала две бутылки Батар-Монтраше и белые трюфели отличного качества. Признаюсь, в глубине души я просчитывала варианты, что, возможно, именно эти повторяющиеся покупки когда-нибудь привлекут внимание ФБР. Если оно, конечно, вообще обращено на Европу. Я научилась говорить по-итальянски достаточно сносно, чтобы иметь возможность не только произносить заказ приветливому продавцу в магазине. Полицейские довольно часто любезно улыбались мне на улицах. Наверно, меня принимали за итальянку благодаря темным волосам. Только слишком светлая кожа выдавала, что я ею не являюсь. А я не раз ловила себя на мысли, что моих знаний языка уже вполне достаточно, чтобы объяснить одному из них, что новый куратор палаццо Каппони на самом деле объявленный в розыск преступник из Штатов. Однако меня все время что-то останавливало: страх, что меня тоже привлекут к ответственности или желание продлить захватывающее дух приключение в обществе Ганнибала. И я просто улыбалась им в ответ, проходя мимо. Так проходили дни и недели. Как-то раз в магазине я заметила свежеубитого кролика над витриной. С его пасти капала кровь. Я поежилась, а потом мне стало нехорошо, и я поспешила уйти. А потом в моей, то есть в нашей жизни, произошли настолько резкие перемены, что мне стало совсем не до мыслей о разоблачении Ганнибала.
Я не сразу поняла, что что-то не так. Сначала меня все чаще стало тревожить плохое самочувствие. Сперва я списывала это на нервы и перемену климата. Затем к нему добавилась легкая тошнота. Алкоголь, даже в тех небольших количествах, что часто употреблялся за ужином с Ганнибалом, заставлял мой желудок сжиматься. Я наивно полагала, что дело в том, что изменился рацион питания — итальянская кухня была весьма своеобразной и непривычной. Ганнибал как-то заметил, что я чересчур бледна. Обычно он целыми днями пропадал на работе и не был свидетелем моего состояния. И только когда меня три дня подряд рвало свежеприготовленным завтраком, я заподозрила неладное. На отравление это не походило, температуры тоже не было. Когда я раздумывала над причинами непонятной болезни, меня вдруг поразила неожиданная догадка. Она была настолько же естественной, насколько и ужасной, что на несколько секунд лишила меня дара речи. А потом меня затрясло. Да так, что зубы стучали друг о друга, и я не могла это остановить эту дрожь. Потому что поняла, что уже почти три месяца у меня не случалось критических дней. Помню, как еще в Балтиморе я объяснила себе небольшую задержку стрессом по поводу поимки Ганнибала. События, развернувшиеся вскоре после этого, заставили меня напрочь забыть о таких мелочах. А последующий побег из страны, переезды и постоянный страх даже не за свою жизнь, а за то, что нас раскроют, окончательно задвинули мысли о здоровье на задний план. Это объясняло все мое недомогание: тошноту, слабость, легкая полноту, отвращение к спиртному.
Мне понадобился целый час, чтобы собраться с силами. Потом я пошла в свою комнату переодеться. Я внимательно изучила свое тело в зеркале — грудь слегка увеличилась и была болезненна, что снова вписывалось в симптомы. Стараясь больше ничего не предполагать, пока не буду знать точно, я одела первое, что попалось под руку, и направилась в аптеку, на сей раз не замечая взглядов в мою сторону. Три теста были куплены мной, но следовало подождать до утра следующего дня, чтобы получить верный результат. Это оказалось самым сложным. Вечером я отказалась от ужина, чем вызвала недоумение Ганнибала. Но он ничего не сказал, когда я ушла спать слишком рано, лишь проводил меня внимательным взглядом. Слишком внимательным. Стоит ли говорить, что я провела бессонную ночь. Утром, едва дождавшись его ухода, я использовала первый тест. Две полоски были такими четкими, что не оставляли сомнений в результате. На несколько минут я застыла, обхватив голову руками и простонав: «О Боже, нет!» Затем использовала два оставшихся теста, с глупой надеждой, как и у любой женщины на моем месте, что они покажут другой результат. Напрасно! Все сходилось.
Остаток дня я просидела, глядя в окно. Мысли о еде вызывали даже не тошноту, просто неприятие. Я не сомневалась в том, что должна сделать, но до дрожи боялась предстоящего разговора с Ганнибалом. Мне следовало поставить его в известность, потому что провернуть такое дело одной в незнакомой стране, да еще так, чтобы он ничего не узнал, не представлялось возможным. Ганнибал лишь делал вид, что предоставил мне некоторую свободу. Я точно знала, что он держит меня в поле зрения постоянно, и на любое мое действие, которое выбьется из привычных рамок, тут же последует его реакция. Я решила поговорить с ним после ужина, во время которого буквально заставила себя поесть, потому что мне кусок не лез в горло. Когда Ганнибал собрался к себе, я остановила его.
- Нам нужно поговорить.
Казалось, он ничуть не удивился моим словам. Мы прошли в его кабинет, где сели, и он выжидающе уставился на меня. Не желая терять время, я сразу перешла к делу.
- Ганнибал, я беременна. И хочу сделать аборт.
Наступила гнетущая тишина. По его лицу я пыталась понять, как он отнесся к этой новости, но прочесть на нем что-то было невозможно. Я видела в своем решении единственный выход из сложившейся ситуации. Я никогда не хотела детей, и Ганнибал был в курсе моих взглядов на данный аспект жизни. Кажется, он и сам не горел желанием оставить потомство. А заводить их, будучи в бегах, и вовсе было бы непростительной глупостью. Но главная причина заключалась, разумеется, в другом. И Ганнибал безошибочно выделил ее среди прочих.
- Уверен, ты хорошо все обдумала, но все же я нахожу твое решение поспешным…
- Мы живем в чужой стране, по поддельным документам, заняв место других людей. Нас могут раскрыть в любой момент. И ты полагаешь, что завести ребенка в такой ситуации будет уместно? - перебила я его.
- Истинная причина ведь в другом, не так ли?
- Ты знаешь, какова она, - резко ответила я. Он что, собирается меня отговаривать?
- Разумеется. Ты беспокоишься за наследственность. Не каждая захочет иметь ребенка от серийного убийцы, маньяка-каннибала.
О да, Ганнибал умел назвать вещи своими именами, без скидок на вежливость. Говоря это, он поднялся и подошел ко мне. Мне стало не по себе, несмотря на его ровный и спокойный тон голоса. В нем звучала твердость, что свидетельствовало о его несогласии с моим решением.
- У меня нет психического заболевания. И каких-либо отклонений в этой сфере.
- Но что тогда с тобой случилось?- не смогла я удержаться от вопроса.
- Ничего со мной не случилось. Я случился.
- Если бы это было единственной причиной, - с горечью сказала я.