— Не знаю, как ты, а я ничего не платил. Ты же знаешь, у меня нет денег даже на оплату жилья. Если бы не спонсор, я б вообще сюда не поехал. Не по душе мне вся эта затея. И зачем ты только подбил меня в этот тур?
— Затем и подбил, — вытирая пену с усов, ответил Юлий, — чтобы ты расслабился немного и пришёл в себя. А кто твой спонсор?
— Она просила не разглашать своё имя.
— Она?
***
Не прошло и трёх минут, как над поверхностью земли показалась вначале круглая голова Коки, чем-то похожая на улыбчивую физиономию бравого солдата Швейка, затем возникли два пенных бокала, после чего во всей своей умильной красе предстал и сам Кока.
— Что это ты там пишешь уже? — поинтересовался он, ставя бокалы на стол и замечая, что Серж набирает в ноутбуке какой-то текст. — Стихи?
— Нет, Кока, бери выше – новый роман, — ответил Серж, закрывая крышку ноута. — Это ты выдаёшь по книжке в месяц, как свечной заводик. И потому можешь себе позволить недельку отдыха в лав-туре. Мне же надо отрабатывать эту поездку.
— Взял очередной грант?
— Типа того, — прихлёбывая пиво, ответил Серж. —Ты же знаешь, я известный грантоед. И вот теперь хочешь-не хочешь – надо писать.
— И о чём же будет твой роман?
— Секрет.
— Про войну?
— Ну, не про любовь же? — усмехнулся Серж.
— Это точно! Про любовь, кум, у тебя нет ни одной книжки.
— У тебя, Кока, кстати, тоже.
— А что в этом удивительного? Я ж, как и ты, пишу мужскую прозу, и даже когда я описываю… — стал он заметно заикаться, — …женщин, то все они выходят у меня почему-то с мужским характером. Короче, сплошные… мужики в юбке – все курят, бухают и матерятся. В общем, всё тоже, что и у тебя. Без всяких там… любовных историй.
— Не получается у меня писать эти любовные истории. Ведь я по знаку зодиака Дева, а это, как ты понимаешь, для меня знак половой дискриминации – я хоть и мужчина, но вынужден вести себя, как девственница. Вот почему я совершенно не искушён в любви. В сердечных делах я так же романтичен, как и сержант, который проводит занятия по строевой подготовке.
Подошла симпатичная официантка с пустым подносом и, нагибаясь, принялась убирать с соседнего стола пустые бокалы и тарелки. Несмотря на то, что Серж был в солнцезащитных очках, Кока поймал его взгляд, устремлённый на её стройные ножки.
— Да ладно, знаю я тебя!
— Откуда ты знаешь? Слово «любовь» у меня, прежде всего, ассоциируется с любовью к чистоте и порядку. Вот за что я сейчас эту официантку и люблю.
***
В дальнем углу возле перил продолжался свой разговор.
— А вот скажи мне, Юлий, — в свою очередь спросил слегка захмелевший Влад, — сколько у тебя их было?
— Кого их? — не понял Юлий.
— Ну, этих…как ты их называешь…бикс…шикс.
— Триста, не меньше, — поднял нос кверху Юлий.
— А в действительности? — не поверил Влад.
— Ну, ладно, сто.
— А на самом деле?
— Не считал.
— А тех, кого можешь вспомнить?
— Ну, думаю, десятка три наберётся, — отставил Юлий недопитый бокал, — что-то не нравится мне это пиво.
— А к кому-то из них ты испытывал… ну хоть какие-то чувства? — продолжал допытываться Влад.
— Увы, Влад, увы. Мне это не дано… — вздохнул Юлий, — я пропащая душа. Ещё ни разу мне не удалось влюбиться. Ты думаешь, зачем я отправился в этот лав-тур?
Влад хитро прищурился:
— А зачем ты отправился в этот лав-тур?
— Понимаешь, Влад, — величаво начал Юлий, — я всегда надеюсь на чудесный случай, когда мне встретится прекрасная незнакомка…
— Которую ты в тот же вечер трахнешь в каком-то грязном подъезде, — быстро закончил Влад, так что Юлий прыснул со смеху.
— Ну, может, этого ей так захочется, а может, я посчитаю, что не ту ещё встретил.
— Скорей бы она тебе уже встретилась, Юлий, а то ты за эту неделю полгорода тут пере… — поперхнувшись, закашлялся он.
Юлий от души постучал кулаком ему по спине.
— Вот видишь, что делается, когда человека жаба душит…
***
Как только Кока осушил полбокала, круглые щёки его тотчас покрылись предательским румянцем, а в осовелых глазках появилась предательская дымка.
— Да сними ты уже эти очки! — наглым тоном потребовал он. — А то сижу здесь, как с Джеймс Бондом.
— Не хочу, — коротко ответил Серж.
— Да кому ты здесь нужен, кроме меня… — продолжил заикаться Кока, — … двух писательниц и…ещё одной поэтессы.