— Вы лучше скажите, — стебаясь, добавила она, — когда здесь будет установлена моя звезда?
— И моя! — поддержал её писатель-миллионер Галик.
— И моя! — притопнул ногой по чужой звезде плодовитый сочинитель Кока.
— И моя! — усмехнулся песнопевец Серж.
— Всему своё время, — улыбнулась им Агния.
— Кстати, вы ведь так и не назвали ещё третью причину, — напомнила ей Карма.
— О ней вы догадаетесь сами, — загадочно произнесла та, — как только мы окажемся там.
— Где? — живо поинтересовалась Карма.
Выдерживая паузу, Агния завела глаза кверху и восхищённо покачала головой.
— В самом романтичном месте… этого самого романтического города на свете.
Внезапное прояснение в пасмурном небе, сдвиг, – и в тот же миг тёмные тучи раздвинулись, и в образовавшуюся голубую брешь хлынул на землю косой поток солнечного света.
— А вон, смотрите! — восторженно показала рукой поэтесса Леся в противоположную сторону.
Все обернулись и увидели огромную радугу, повисшую над черепичными крышами.
— А сверху над ней ещё одна! — воскликнула модель Эвелина.
Это была двойная радуга. Верхняя была едва видна, а последовательность цветов в ней была противоположна нижней. Тёмная полоска, заключённая между ними, явно выделялась на фоне окружающего неба и напоминала собой величественную арку.
— Надо же! — Агния невольно сложила ладони перед собой в священном жесте намасте и поклонилась божественному знамению. — Это знак свыше: богиня воздвигла для нас браму.
— Браму? — удивилась издательница Полина.
— Да, — кивнула Агния и сделала дугообразное движение рукой, — она воздвигла для всех нас небесную арку любви.
— И что это означает? — усмехнулся обозреватель Юлий с прищуренным взором.
— Это означает, что теперь мы под её защитой.
Она провела рукой над своей головой, коснувшись пальцами мокрых волос.
— Проверьте: у кого темечко увлажнилось – значит тех уже коснулась божественная энергия любви. Это значит, что царица небесная помазала вас своей любовью. Теперь вы её помазанники.
Все тут же стали проверять, мокрая ли у них голова. У всех была мокрая, кроме тех, кто до сих пор ещё держал зонтики у себя над головой.
— Хотите сказать, что вы теперь мессии? — с сарказмом изрёк злобный критик Юлий, складывая зонтик.
— В какой-то степени, да, — кивнула Агния.
Охранник Галика и Влад так же сложили зонтики.
— А что ж вы раньше этого не сказали! — недовольно произнёс нувориш фрик.
— Я говорила! Но вы не послушались. А теперь уже дождь не капает.
— Что ж нам теперь делать? — забеспокоился и церковнослужитель Влад, вдруг осознавший, чего он только что лишился.
Нувориш фрик осмотрелся по сторонам. Взгляд его упёрся в тонкий ствол невысокого деревца, росшего неподалёку от гостиницы. Встав под густую крону, Галик кивнул бодигарду, и тот с такой силой потрусил тонкий ствол, что босс его вмиг промок, намочив не только рыжие волосы, но и розовый пиджак.
Повторить его подвиг обозреватель Юлий почему-то не решился. Лишь звонарь Влад слегка потрусил ветку у себя над головой.
— Так, надеюсь, сойдёт? — спросил он.
— Думаю, что да, — улыбнулась Агния и обвела взглядом всех присутствующих, на груди которых зеленели липовые листочки. — Ну, что, друзья, садимся в бусик. Добро пожаловать в клуб зелёных сердец любовного гида Агнии! Я проведу для вас обзорную экскурсию по городу. Живее, живее! Может быть, нам ещё удастся проехать под радугой.
Через минуту розовый микроавтобус с голубой надписью по борту, сопровождаемый оранжевым кабриолетом «Порше», в котором находились Галик с бодигардом, уже мчался к центру города. Свернув по мокрой брусчатке в тесное ущелье сплошных фасадов и попетляв по узким улочкам, обе машины вскоре достигли того квартала старого города, над которым раскинулась семицветная дуга. С вершины Кальварии, нависающей над городом, совершенно чётко было видно, как обе они въехали в небесную браму любви. При этом у всех странников, включая Галика с охранником, неожиданно поднялось радужное настроение.
— Здесь каждый дом имеет свой стиль: вот тут – барокко, там – ампир, напротив – модерн, здесь – классицизм. Неповторимая эклектика, не правда ли? — заметила по ходу движения Агния, — а вот там, где причудливые кариатиды, – это уже рококо.
Неожиданно «Мерседес Спринтер» с двумя зелёными сердечками на капоте резко затормозил: перед светофором. Одноногий трёхглазый циклоп подморгнул водителю рубиновым оком.