Выбрать главу

- Амулет одноразовый, но зато способен нейтрализовать почти любой яд. Или проклятье средней силы... да... - гость поднялся. - А теперь вынужден откланяться.

Он ушел.

И дверь не скрипела.

Он ушел, будто его и не было, осталась лишь тягучая боль в груди, холодный камень и растерянность. Ганна желала его смерти?

Нет, конечно, нет...

 

Вечером того же дня Себастьян, сердечно поприветствовав квартирную хозяйку, которая появлению его откровенно удивилась - неужто и вправду живым увидать не чаяла? - поднялся к себе. Он отворил окна и с наслаждением вдохнул сырой промозглый воздух.

Было хорошо.

Свободно.

Вот ведь... а там, на той стороне, он и не замечал, как давило... что давило? Все ведь было таким, почитай, как здесь. Город как город. Улочки там. Магазины. Ресторации. Гостиница, опять же вполне приличного свойства. Люди... и все одно, иначе.

Будто небо ниже.

Воздух плотней. И за каждый вдох воевать пришлось...

- Нагулялись? - раздался тихий голос.

Этак с них и вправду нервическое расстройство получишь. И главное, моментец подобрал душевный... подобрал и испоганил.

Себастьян окно закрыл.

- Извести желаете? - осведомился он найлюбезнейшим тоном. - Так есть способы попроще...

- Отчего ж извести? - тайник весьма удобно расположился в кресле. В любимом, между прочим, Себастьяновом кресле. Сидит себе, книжицу листает пальчиком, и вид при том имеет задуменный, мечтательный даже. - Зачем извести? Вы нам, княже, дороги безмерно...

- Как таракану тапки, - пробормотал Себастьян.

- Не сердитесь, - тайник книжицу закрыл. - Я понимаю ваше возмущение, оно оправдано, но и вы поймите... лучше уж я к вам, чем вы к нам...

В этом была толика истины.

- Отчет писать заставите?

- Хотелось бы... да, хотелось... - Лев Севастьяныч зажмурился. - Отчет вышестоящему начальству многие грехи с души подчиненной снимает...

- Это вы сейчас о чем?

- О том, что вашим прошлым все наше управление, уж простите, зачитывалось. Очень познавательно... а уж некоторые особо героические моменты...

- Медаль вручите.

- Всенепременно, - пообещал Лев Севастьяныч. - У вас, однако, талант, князь... талант...

- Я за себя рад.

Лев Севастьяныч махнул рукой.

- Вы не стесняйтесь. Переодеться хотели с дороги? Ванну принять?

- А вы мне спинку потрете?

- Если родина попросит...

Себастьян дернул плечом, очень надеясь, что родина все же об этаком просить не станет. И вообще, какое дело ей, родине, до Себастьяновой спины, если разобраться? А помыться хотелось. И чем дальше, тем больше. Вдруг показалось, что он весь, от макушки до пят и от пят до макушки покрыт не то пылью, не то грязью, но чем-то тяжелым, плотным. И если это нечто не отскоблить, оно присохнет к коже намертво.

- Зачем вы здесь? - Себастьян кинул пиджак на кровать.

- Затем, что мы о вас беспокоимся... скажем, вчера вы изволили не вернуться.

- Снег был...

- И снег, и дождь, и ветер... да, не лучшая погода для прогулок, но все-таки... вы понимаете, князь, что являетесь фигурой весьма важной, исчезновение которой может иметь самые непредсказуемые последствия?

Легкий упрек в голосе. Еще бы пальчиком погрозил.

- Многим не по нраву наметившееся потепление... многие желали бы вернуть прошлое, когда граница на замке, занавес и все такое... - Лев Севастьяныч провел пальчиком по столу и поцокал. - И эти многие... непатриотично настроенные личности способны предпринять некоторые шаги...

Он замолчал, позволяя Себастьяну осмыслить услышанное. Осмысливать не хотелось. Хотелось помыться. Сесть в любимое кресло. И чаю... или кофию... даже панну Гжижмовску тревожить не станет, сам спустится на кухню, сварит на песке черный и густой, к которому тут и пристрастился.

И с кофием да в кресло.

Пледик на колени.

Тоску в душу, глядишь, сочинилось бы по старой памяти чего-нибудь этакого.

- Вы уж больше не пропадайте, князь, - молвил Лев Севастьяныч, поднимаясь. - И за вашим... коллегой приглядите.

- Пригляжу.

- А то ведь... и там не все рады, да...

- И нигде все не рады, - Себастьян ослабил петлю галстука. - Так вы за этим приходили?

- Нет. Не совсем... завтра вы ведь здесь встречаетесь? Развлеките девушку. Сводите в театр там... по магазинам...

- На расходы выделите?

Лев Севастьяныч развел руками: мол, и рад бы, да бюджет, холера лихая, давно уж расписан и этаких излишеств, как магазины для посторонних девиц, не предусматривает.

- Билеты в ложу, - он вытащил их и положил на столик. - И еще гостиничный номер... на двоих.

- Зачем на двоих?

- А вы не захотите продолжить знакомство? - приподнятая бровь и этакое наигранное удивление, от которого кулаки чешутся. - Ходят слухи, что вы, князь, несколько... невоздержанны в том, что касается слабого полу...