- Амулет одноразовый, но зато способен нейтрализовать почти любой яд. Или проклятье средней силы... да... - гость поднялся. - А теперь вынужден откланяться.
Он ушел.
И дверь не скрипела.
Он ушел, будто его и не было, осталась лишь тягучая боль в груди, холодный камень и растерянность. Ганна желала его смерти?
Нет, конечно, нет...
Вечером того же дня Себастьян, сердечно поприветствовав квартирную хозяйку, которая появлению его откровенно удивилась - неужто и вправду живым увидать не чаяла? - поднялся к себе. Он отворил окна и с наслаждением вдохнул сырой промозглый воздух.
Было хорошо.
Свободно.
Вот ведь... а там, на той стороне, он и не замечал, как давило... что давило? Все ведь было таким, почитай, как здесь. Город как город. Улочки там. Магазины. Ресторации. Гостиница, опять же вполне приличного свойства. Люди... и все одно, иначе.
Будто небо ниже.
Воздух плотней. И за каждый вдох воевать пришлось...
- Нагулялись? - раздался тихий голос.
Этак с них и вправду нервическое расстройство получишь. И главное, моментец подобрал душевный... подобрал и испоганил.
Себастьян окно закрыл.
- Извести желаете? - осведомился он найлюбезнейшим тоном. - Так есть способы попроще...
- Отчего ж извести? - тайник весьма удобно расположился в кресле. В любимом, между прочим, Себастьяновом кресле. Сидит себе, книжицу листает пальчиком, и вид при том имеет задуменный, мечтательный даже. - Зачем извести? Вы нам, княже, дороги безмерно...
- Как таракану тапки, - пробормотал Себастьян.
- Не сердитесь, - тайник книжицу закрыл. - Я понимаю ваше возмущение, оно оправдано, но и вы поймите... лучше уж я к вам, чем вы к нам...
В этом была толика истины.
- Отчет писать заставите?
- Хотелось бы... да, хотелось... - Лев Севастьяныч зажмурился. - Отчет вышестоящему начальству многие грехи с души подчиненной снимает...
- Это вы сейчас о чем?
- О том, что вашим прошлым все наше управление, уж простите, зачитывалось. Очень познавательно... а уж некоторые особо героические моменты...
- Медаль вручите.
- Всенепременно, - пообещал Лев Севастьяныч. - У вас, однако, талант, князь... талант...
- Я за себя рад.
Лев Севастьяныч махнул рукой.
- Вы не стесняйтесь. Переодеться хотели с дороги? Ванну принять?
- А вы мне спинку потрете?
- Если родина попросит...
Себастьян дернул плечом, очень надеясь, что родина все же об этаком просить не станет. И вообще, какое дело ей, родине, до Себастьяновой спины, если разобраться? А помыться хотелось. И чем дальше, тем больше. Вдруг показалось, что он весь, от макушки до пят и от пят до макушки покрыт не то пылью, не то грязью, но чем-то тяжелым, плотным. И если это нечто не отскоблить, оно присохнет к коже намертво.
- Зачем вы здесь? - Себастьян кинул пиджак на кровать.
- Затем, что мы о вас беспокоимся... скажем, вчера вы изволили не вернуться.
- Снег был...
- И снег, и дождь, и ветер... да, не лучшая погода для прогулок, но все-таки... вы понимаете, князь, что являетесь фигурой весьма важной, исчезновение которой может иметь самые непредсказуемые последствия?
Легкий упрек в голосе. Еще бы пальчиком погрозил.
- Многим не по нраву наметившееся потепление... многие желали бы вернуть прошлое, когда граница на замке, занавес и все такое... - Лев Севастьяныч провел пальчиком по столу и поцокал. - И эти многие... непатриотично настроенные личности способны предпринять некоторые шаги...
Он замолчал, позволяя Себастьяну осмыслить услышанное. Осмысливать не хотелось. Хотелось помыться. Сесть в любимое кресло. И чаю... или кофию... даже панну Гжижмовску тревожить не станет, сам спустится на кухню, сварит на песке черный и густой, к которому тут и пристрастился.
И с кофием да в кресло.
Пледик на колени.
Тоску в душу, глядишь, сочинилось бы по старой памяти чего-нибудь этакого.
- Вы уж больше не пропадайте, князь, - молвил Лев Севастьяныч, поднимаясь. - И за вашим... коллегой приглядите.
- Пригляжу.
- А то ведь... и там не все рады, да...
- И нигде все не рады, - Себастьян ослабил петлю галстука. - Так вы за этим приходили?
- Нет. Не совсем... завтра вы ведь здесь встречаетесь? Развлеките девушку. Сводите в театр там... по магазинам...
- На расходы выделите?
Лев Севастьяныч развел руками: мол, и рад бы, да бюджет, холера лихая, давно уж расписан и этаких излишеств, как магазины для посторонних девиц, не предусматривает.
- Билеты в ложу, - он вытащил их и положил на столик. - И еще гостиничный номер... на двоих.
- Зачем на двоих?
- А вы не захотите продолжить знакомство? - приподнятая бровь и этакое наигранное удивление, от которого кулаки чешутся. - Ходят слухи, что вы, князь, несколько... невоздержанны в том, что касается слабого полу...