Выдохнул.
Да и опрокинул, осушивши одним глотком. Закусывать на сей раз не стал, так занюхал собственным рукавом и содрогнулся всем телом.
- Ох... хороша... о чем я? А... зефир. Вы зефир любите? А вот Ганна любит. В шоколаде чтоб... и три злотня за коробку. А коробка-то махонькая. Спрашивается, за что платить? Три злотня! - пан Белялинский поднял палец. - Три!
- Мы поняли, - ответила Катарина, поморщившись. Пьяных не любила?
- Вот... я ей сказал, чего платить, когда на рынке такой же за два сребня можно взять. А она нос воротит, мол, на рынок только бедные ходят. И зефир там прогорклый... я ж сам пробовал. Найсвежайший. И знаете, - он огляделся, будто опасаясь, что драгоценная супружница изволит пребывать рядом, поманил Себастьяна пальцем. Пришлось наклоняться. - В последние-то годы у меня дела не ахти шли... совсем не шли... и я коробочку-то в кондитерской прикупил, а зефир на рынку брал. Экономно выходило. А она... не заметила она... только нахваливала, мол, хорош...
Пан Белялинский пьяненько захихикал.
- Только вы ей не говорите, ладно?
- Не скажу, - пообещал Себастьян, испытывая странную неловкость. Человек этот, волей ли или неволей замешанный в делах престранных, был все ж соотечественником, а потому видом своим нынешним, состоянием, позорил не только себя самого, но и целое королевство.
- Вот и ладно... а гробы? Что гробы... документы у меня имеются. В номере. Изучать станете?
- Станем, - ответила за Себастьяна Катарина, но пан Белялинский ей пальцем погрозил и сказал:
- Ша, девка... нос у тебя короток, чтоб в мои бумаги лезть... я свои права знаю...
- Хотите проблем?
- Смотря у кого они возникнут, - пан Белялинский подбоченился. - Она пусть остается... не люблю, когда наглые бабы в мою жизнь лезут. А вы, пан воевода, сходите... почитайте... авось и вычитаете чего...
И ключ кинул.
Себастьян ключ поймал, а заодно явственно осознал, что ничего-то в номере он не найдет. Однако же поднялся. И дверь открыл. И хмыкнул, убеждаясь, что этот конкретный номер был куда похуже того, в котором остановился сам Себастьян.
Победней.
Потесней.
И темный какой-то, неуютный...
Бумаги отыскались на столе и, как следовало ожидать, были в полном порядке. Из них следовало, что накануне пан Белялинский пересек границу, сопровождая груз в два десятка гробов деревянных с суконной обивкой цвета «экрю», полусотни венков похоронных и еще всякой прочей мелочи, подробный перечень которой составлял полтора листа.
Накладные.
Разрешение на реализацию.
Договор. И подпись некоего гражданина Шумского, груз принявшего. Акт сдачи и приемки. Чек, небрежно сложенный пополам... а гробы познаньские в Хольме изрядно стоили. Но... не то.
Не так.
Неужели ошибка вышла?
Себастьян прислушался к себе. В комнате воняло. Он даже не сразу понял, откуда исходил этот омерзительный запах, чем-то напоминающий смрад тухлых яиц. Сперва едва ощутимый, он, стоило обратить внимание, сделался вдруг резким, почти нестерпимым. Себастьян заткнул нос и повернулся.
Прошелся по комнатушке.
Остановился у разобранной постели... а ведь от нее воняет. Он и наклонился, осторожно вдохнул и едва не потерял сознание, до того резким сделался запах. Себастьян отпрянул.
Чихнул.
И спешно распахнул окно, но... запах не исчез и не стал слабей. И стоило признать, что происходит он вовсе не от причин естественных.
Себастьян сделал вдох и заставил себя вернуться к кровати.
Воняло.
Резко.
Едко.
И явно... и слева больше, чем справа.
Ему удалось определить место, но... что за обряд здесь проводили? Ведьмака вызвать? Откуда в Хольме ведьмаку взяться. Кого из местных? Но... можно ли верить местным?
Нет.
Если все так, как Себастьян предполагает, пана Белялинского стоит оставить в покое... временно... а то ж ты ему слово, а он и надумает себе недоброго. Сбежит, паскуда этакая, на просторах Хольма растворившись. Попробуй-ка его тогда вылови.
Тут уж лучше денек погодить, а уж на родине с визитом, так сказать, и явиться.
Он вышел из нумера...
...и все-таки теперь его не отпускало ощущение, что, отступив, он совершил серьезнейшую ошибку.
Глава 5. В которой вновь появляется демон
Глава 5. В которой вновь появляется демон
Только очень ленивая женщина выходит замуж один раз.
...запись в дневнике панны Кульбачей, сделанная аккурат после четвертого ее замужества.
Катарину ждали в парадной.
Ждали, судя по всему, давно, потому что стоило ей толкнуть тяжелую дверь, и в лицо пахнуло перегаром. Запах его, застоявшийся, тяжелый, был столь отвратителен, что Катарина сделала шаг назад. Это, собственно говоря, ее и спасло.