- Состоятельный?
- Мы сами не бедны.
- При титуле...
- Как нам сказали...
Матушка чихнула и довольно зажмурилась. А Гражина, радуясь тому, что неприятная беседа откладывается, продолжила.
- Что мы о нем знаем? Появился вдруг. Состоятельный и знатный. Красивый, как вы сказали... не особо умный. Почему тогда до сих пор не женатый? Неужели в Познаньске охотников не нашлось? Охотниц, - поправилась она. - А если там не сгодился, чтоб женить, то нам тогда зачем?
Матушка закрыла табакерку.
Сделала глубокий вдох, очи прикрыла... задумалась, стало быть...
- Верно говоришь, доченька, - наконец, произнесла она. - Всем хорош, да только... как петушок золоченый. Сковырнешь позолоту и сахар один. А от сахару зубы болят... нет, нам такой жених не нужен.
Никакой не нужен.
У нее уже есть один, тот, чье имя в королевстве произносить не принято. И матушка, услышь это имя, придет в ужас, а то и вовсе обезумеет от гнева... что сделает? Запретит упоминать? Сразу за вожжи возьмется? Нет, вожжами она только грозится горазда, а никого никогда не тронула, даже Матренку, которая новое бархатное платье испоганила, только за косу оттаскала во гневе, после ж сама винилась и платье порченное отдала. Матренка из него юбку себе пошила, форсила после перед остальными...
...вожжи вожжами, а вот в монастырь какой на покаяние отправит.
...или, коль Гражина сама ехать откажется, - а она откажется, ей в монастырь неможно, - письмецо пошлет. Слыхала Гражина, что в иных монастырях человеку сгинуть легче легкого.
Страшно?
А то... она ведь живой человек. Ей неохота в каменную утробу, чтобы дни в постах да молитвах коротать... и чего уж проще, отступиться, да...
...она снова сон тот видела, который почти как наяву. И луг. И травы были душисты, тяжелы. И жарило солнце. И она, Гражина, бежала к человеку... будто бы к человеку, который на вершине холма ждал ее, терпелив и прекрасен... и вот же, лица его не разглядеть - солнце глаза слепит - а Гражина все одно знала, что был он прекрасен, прекрасней всех людей...
- Не переживай, - матушка молчание по-своему оценила, погладила Гражину по руке. - Мы тебе иного найдем, лучше прежнего...
- Спасибо.
Гражина сдержала вздох.
Уже нашла.
...почти...
...ныне вечером ее ждать будут на старом месте... и... и страшно было с того.
Глава 3. Где речь идет об угнетателях, угнетенных и гробах
Глава 3. Где речь идет об угнетателях, угнетенных и гробах
Если бы Земля была плоской, кошки бы уже всё с неё скинули.
Вывод, к которому пришла некая старая дева после длительных научных изысканий.
Горячий чай.
Сырники горочкой. Сметана найсвежайшая в фарфоровой креманке. Булочки с тмином. Масло. Варенье. Скатерку и ту поменяли. Сколько себя Катарина помнила, ей не случалось видеть этаких от скатерок, чтоб накрахмаленные до хруста и белоснежные...
Голодною волчицей кружила официантка, не спуская с князя томного взгляду.
А Катарине доставались редкие, оценивающие и ревнивые. В какой-то момент почудилось даже, что не совладает официантка с этакими чувствами да и учинит какую-нибудь пакость...
...чай подала холодный.
Слабый.
Не чай - водица крашеная.
- Зачем вам гробы? - не выдержала молчания Катарина. Нервы были натянуты до предела.
Хелег.
Харольд.
И Нинель.
И Вересковский, который скончался скоропостижно. Слишком все завязалось в один узел, а Катарина не представляла, с какой стороны к этому узлу подступиться.
- Я же не спрашиваю вас, что вчера произошло? - вопросом на вопрос ответил князь, и хвост его лег на стол, аккурат между двумя креманками.
Официантка испустила вздох, то ли томный, то ли испуганный. Конечно, хвост - это не то, что женщина ожидает увидеть в мужчине, но... во всем остальном князь был прекрасен, а потому с этакою мелочью - подумаешь, хвост - она готова была смириться.
- А почему не спрашиваете?
Катарине стало обидно.
Ей, значит, холодный чай и черствый хлеб. А ему сырнички горкой... и где справедливость?
- А вы ответите? - он крутанул ложечку в пальцах.
- Может, и отвечу...
- Продам.
- Кого? - не поняла Катарина.
- Гробы. Втридорога. Может, в четыре, тут как получится. Обогащусь. И угнету тем самым простой рабочий люд, - князь ложечку облизал и зажмурился от удовольствия. - Варенья хотите?
- Хочу, - Катарина решительно подвинула креманку к себе. - Значит, обогатитесь?
- А то... это ведь нормальное стремление любого человека... так что случилось?
- По-вашему, значит, все хотят обогатиться?
- Не в прямом смысле слова, но да... и дело не только и не столько в деньгах как самоцели...
Официантка поспешно подала еще одну креманку. А уж какой гневный взгляд адресовала Катарине, посмевшей столь наглым образом объедать мужчину. От этого взгляда варенье поперек горла встало. Катарина закашлялась.