— Естественно.
— Тогда не пей пиво, тебе еще интермобиль вести.
— Пошел в задницу, — ответил Говорухин, перевернул бутылку и вылил остатки пива на голову Аленичеву, — я угощаю нашего общего друга. Не бей его сильно, пока я не приеду.
— Пару зубов выбить разрешается?
— В качестве платы за причиненные неудобства.
Говорухин выпрямился. Настроение существенно улучшилось. Он решил, что даже если не застанет второго урода дома, то захватит с собой его жену. К тому же, она вполне может расплатиться за обеих… натурой, х-хе. Все равно всех убьем. Куда ж им теперь живыми?
— Стой, Гавар! — хлопнул себя по лбу Афимин, — слушай, я вот какую штуку вспомнил. У меня же кое-что на кухне припрятано. Пойдем, покажу.
— Я за рулем, — огрызнулся Говорухин.
— Фиг с ним, с рулем, пошли, — Афимин потянул Говорухина за рукав, — такая штука, ты просто улетишь. Я еще позавчера раздобыл, но забыл как-то…
— Ага, — Говорухин присел около Аленичева, — хоть одно шевеление с твоей стороны увижу — кадык вырву, понял?
Аленичев кивнул — То-то же.
И Говорухин, выпрямившись, последовал вслед за Афиминым на кухню.
2
Шайтан вышел на улицу.
Он видел бордовое солнце, стремительно закатывающееся за крыши домов, видел вытягивающиеся тени, чувствовал запах увядающих цветов. Он слышал звуки затихающего города, знал, что город готовится ко сну. Большая часть жителей, с наступлением ночи запрется в своих квартирах и уснет, а меньшая выползет из теней, зевая и потягиваясь, и заживет своей, ночной жизнью. Это были хищники. Именно на хищника Шайтану предстояло поохотиться.
Хозяин назвал номер интермобиля, на котором увезли молодого паренька по имени Коля. Он даже назвал приблизительный маршрут. Силы хозяина растут, знания окутывают его (иногда Шайтану казалось, что он видит серебристые нити в реальности, но умом-то он понимал, что ничего подобного быть не может. Он — не Шиджилл).
А еще хозяин дотронулся до его плеча, дал каплю информации. Информация обернулась едва заметной глазу светящейся линией-путем.
Предстояло найти хищника и уничтожить.
Больше всего на свете Шайтан любил уничтожать.
Он улыбнулся, вышел на трассу и поднял руку. В этом мире поймать такси ничего не стоило. Таксисты — лучшие работники города.
Водитель курил, стряхивая пепел в открытое окно.
— Куда?
— На… — Шайтан на мгновение запнулся, закрыв глаза, — на дачи, пожалуйста.
— Семьдесят, — сказал водитель и завел мотор.
Шайтан расплатился сразу.
3
Забрался опять в Город Одиноких. Не отпускает он меня. Не хочет разделить души.
В вироматах Аслана Анатольевича, естественно, нет ни программ защиты, ни нормального вооружения, ни приборов слежения, вообще ничего.
Стою в одной одежде и чувствую себя натурально голым. Точно как в первый раз. Тогда, помню, вылез в Нишу со старого виромата, в котором одна операционная система и игрушка-стрелялка, какие Паршивец обожает. Угораздило оказаться в метре от стада кибер-элементалий без оружия, без защиты, без аварийного выхода. Насилу ноги унес. И не спрашивайте как, не помню уже — память от испуга вышибло.
А сейчас спокойно все, вроде, тихо.
Закружилась голова, но это ничего, переживем. Моим напарникам сейчас, пожалуй, сложнее. Ломка от первого раза в Нише чудовищная.
Азелон стоит на карачках рядышком и мотает головой, точно баран перед воротами. Кхан тут же, прислонился спиной к стене, задрал голову и втягивает горячий воздух открытым ртом. Не знали, что здесь жарища адская, оделись в какие-то черные балахоны. Зажарятся, бедняги.
Я подошел ближе и молча дождался, пока оба обратят на меня внимание.
— Раздевайтесь, — говорю, — в трусах оно лучше будет.
— Здесь день? — спрашивает Азелон.
— Видишь солнышко в зените? Так оно всегда там, и никогда не двигается. Хочешь жить в Нише — ходи голый. Хорошо, хоть сгореть нельзя.
— Голова болит, — жалуется Кхан, стягивая балахон через голову.
— Ты даже не представляешь, как она в реальном мире болеть будет, — говорю.
Под балахоном обнаружилось худое, но мускулистое тело.
— Спорстменище! — ухмыляюсь.
— Вор, — Коротко отвечает Кхан.
— Это я спортсмен, — встревает Азелон, скидывая свои одежды. Да, он действительно хорош. На такого каждая вторая баба прыгнет, не задумываясь. А затем и первая. Везет же людям — и морда смазливая, и тело мускулистое. Хотя и я не плох, чего скромничать. Меня жена, вон, три года из тюрьмы ждала, значит, было за что, верно?
— Так, слушайте меня, — говорю, — объясняю один раз. Никуда без меня не уходите, делаете только то, что я скажу.
— Здесь реально опасно? — Азелон оглядывается по сторонам, фыркает, — пустой город.
— Во-первых, — загибаю палец, — Слоны. Служба Охраны Ниши то есть. Если обнаружат наше присутствие, тотчас вышлют целый полк на перехват. Во-вторых, кибер-элементалии. Это что-то вроде животных, только компьютерных. Сбои в серверах и операционных системах породили такую аномалию. Киберы ходят стадами и нападают на все, что движется, кроме них, конечно. В-третьих — гипнотика. Самая страшная штука в Городе Одиноких. Никто не знает что это такое. Похожа на белый вязкий туман, только двигается очень уж по живому. Если поймает — окутает — считай конец.
Чувствую себя этаким боевым инструктором на войне, инструктирующим молодежь. Только слушает меня, кажется, один Кхан. Азелон равнодушно оглядывает пустынную улицу.
— Если вас поймают Слоны или уничтожат в Нише кибер-элементалии — ничего страшного. Вылетите обратно в квартиру, ну, может, виромат сгорит. Больше всего опасайтесь гипнотики. Если она убьет вас в Нише, я не гарантирую, что вы выживите в нашем мире.
— То есть как? — спрашивает Кхан.
— Гипнотика убивает разум, — хлопаю себя по лбу влажной ладонью, — только не спрашивайте меня как. Я просто видел троих, которым не посчастливилось. Двое сошли с ума, третий так коньки и отбросил за вироматом. Что-то у него там в мозгу лопнуло, сосуд какой-то. А поначалу, когда первые софтеры в Нишу полезли, каждый третий от гипнотики умирал. Ясно? Поэтому никуда без меня не суйтесь.
— Слушай, ну чего боятся? — говорит Азелон, — разве я белого тумана не увижу, а?
И вдруг делает шаг вверх и застывает в нескольких сантиметрах над землей.
— Ух ты! А разве здесь можно так делать?
— Нет, — говорю, — если не хочешь, чтобы тебя заметили. И вообще, лучше вести себя как в реальном мире. Не привыкай к вседозволенности.
— Почему?
— Потому. — Отвечаю. — Слышал, что сказал твой шеф? Меня слушаться безоговорочно. Поэтому ступай на землю и не вздумай еще чего-нибудь выкинуть.
Азелон повиновался. Бросил на меня испепеляющий взгляд, но мне, если честно, глубоко наплевать. Нужно найти Антона и выкинуть его из Ниши. Причем, как можно скорее.
— Что там? — указываю на вещевой мешок под ногами Азелона.
— Кхан, посмотри.
Кхан нагибается, развязывает мешок и извлекает три серебристых револьвера.
— Вашего хозяина работа? — беру один револьвер. Как у него тут вытащить барабан?
— Моя, — говорит Кхан, — я стал немного разбираться в ваших операционных системах. Знания об оружии, необходимом в Городе пришли ко мне да часа назад.
— Вычитал где-то?
— Пришли, — туманно отвечает Кхан.
Странные они, эти трое. Не от мира сего.
Нахожу, наконец, рычажок, выдвигаю барабан. Все шесть патронов на своих местах. Понятно. Чтобы выкинуть Антона из Ниши его следует убить.
Итак, радиус два километра.
— Куда пойдем? — спрашивает Азелон.
Оглядываюсь. Этот район мне не слишком хорошо знаком. Помню, что бывал тут несколько раз, но ни названий улиц, ни чего-то еще важного не припоминаю. Какой-то спальный район, несколько маленьких магазинов, пункт сотовой связи, пара автомобилей у обочины, телефонная будка… не самые богатые фирмы предпочитают как раз такие удаленные от центра районы.