Я вздохнула. Украшенная рюшами блузка казалась слишком праздничной, но Франтишка настояла. Она попросила меня поехать вместе с ней на вокзал, встретить Лайонела. Очень попросила. Уточнять это у Франтишки я не стала, но предположила, что они с Лайонелом близки. Я же его совсем не знала. Зачем тогда нужна была моя компания?
Лестница заскрипела под ногами. Я глянула вниз: судя по сложенному на диване постельному белью, Юлиан уже встал, несмотря на выходной. Как начался учебный год, по будням он уезжал на работу рано, не завтракая, а возвращался только к ужину. И хотя я проводила дни в агентстве, мне было немного грустно, что теперь никто не провожал меня по утрам и не встречал вечером.
— Завтрак почти готов! — крикнул Юлиан, услышав мои шаги на лестнице.
У порога кухни я остановилась, придирчиво осмотрела свой наряд. Показаться в таком виде перед Юлианом было особенно страшно. Ведь его одобрения я и ждала, и боялась больше всего.
— Доброе утро, — сказала я и сделала шаг.
— Доброе… — начал было Юлиан и вдруг замолчал, удивлённо смотря на меня.
На несколько секунд мы оба застыли. А потом он отвернулся, резко и суетливо, словно о чём-то вспомнил. Мне захотелось провалиться под землю.
— Ужасно выгляжу, да? — промямлила я.
— Нет, совсем нет! — опомнился Юлиан и снова обратил на меня взгляд. — Просто это так… неожиданно. Видеть тебя такой…
— Лучше мне надеть что-нибудь другое, — залепетала я, закрывая себя руками, пряча лицо и порываясь убежать.
— Погоди, Марта. — Юлиан схватил меня за руку, и сердце моё бешено заколотилось. — Извини, что так отреагировал, просто… Ты сейчас очень красивая.
Я вздрогнула. Видимо, достаточно сильно, потому что прикосновение Юлиана вдруг стало напряжённым. Украдкой я глянула на него и шепнула:
— Правда?
Он отпустил мою руку и потёр шею, отводя глаза.
— Да. Неужели думаешь, что я стал бы врать о таком?
Не то чтобы в его голосе звучала обида. Скорее, лёгкие расстроенные нотки. Я смутилась сразу от всего: собственной глупости, комплимента, очаровательности Юлиана. Уши мои горели.
— Мне уже пора.
Слова опередили мысли, а ноги понесли меня прочь без моего ведома.
— Но как же завтрак? — растерянно бросил мне вдогонку Юлиан.
— Всё в порядке, я не голодна!
Хлопнула дверь. Сбежав по лестничному маршу, я остановилась в углу площадки и прислонилась к стене, дожидаясь, пока уймётся сердцебиение. И эти несколько долгих минут я не могла перестать улыбаться.
Вокзал походил на Тьярну, как дитя на мать: такой же яркий и праздничный, но гораздо меньше и гораздо громче. Концентрат города в самой его сердцевине. Я даже опасалась, что у меня разболится голова.
И чрезмерно активная Франтишка только усугубляла ситуацию. Её нарядное платье, новое или же долгое время хранившееся в шкафу для особого случая, сияло на солнце мелкими блёстками. Поезд ещё не прибыл, но она уже взволнованно глядела по сторонам, металась вокруг скамейки, всматриваясь в лица проходящих по платформе людей.
— Фани, успокойся хоть на пять минут, бога ради, — не выдержала я. Мы приехали сильно заранее, и длительное ожидание действовало мне на нервы.
— Как тут успокоишься? — Она села на скамейку, только чтобы тут же снова вскочить на ноги. — Лвичек совсем скоро будет здесь, а я совершенно не готова!
— Готова? И что это должно значить?
— Ну, знаешь, юбка помялась, а я этого не предусмотрела, ещё и туфли неподходящие подобрала и надушиться забыла, как дура последняя. Кошмар! Как можно его так встречать? — Франтишка нервно похлопывала себя по щекам.
— Не вижу проблемы. Ты отлично выглядишь, а все эти мелочи мужчины, по-моему, вообще не замечают.
— Но Лвичек же не какой-нибудь мужчина, а очень даже конкретный.
— Вы с ним… типа встречаетесь?
Франтишка застенчиво потупилась.
— Ну-у, официально как бы нет, но, в общем-то, у нас всё серьёзно, наверное.
— Тогда чего ты переживаешь? Тебе ведь не нужно производить на него впечатление.
Покачавшись на носках, она с сомнением посмотрела на меня и тихо сказала:
— Просто его так давно не было, может, я и не нужна ему больше.
Её слова ввели меня в замешательство. По умолчанию я думала о Лайонеле как о хорошем человеке, но теперь к его образу примешалось что-то неприятное. Потому скорая встреча с ним стала волновать и меня.