Я повторила действие инстинктивно, готовясь к поединку. Однако прежде чем кто-то из нас смог бросить сглаз, три низких, страшных рычания раздались из-за спины моего соперника, и когда он повернулся, медленно, но верно, он увидел, как и я, угрожающие фигуры Эдварда, Эммета и Джаспера.
Они приближались к Блейзу, пока не оказались так близко, что склонились к нему, у каждого из них было выражение ярости на лице.
- Я присутствовал, - прошипел Эдвард, - когда Белла имела с тобой дело. Я видел, как она расправилась с десятком Пожирателей Смерти. У тебя не было бы ни единого шанса.
Губы Эммета обнажили зубы. Несмотря на то, что я сказала ранее, он определенно выглядел сейчас страшно. Я так привыкла к его веселому, забавному выражению лица – я редко видела его с другим выражением; даже когда он сражался с новорожденными, у него была улыбка от предвкушения, - так что я не могла понять, как он мог стать таким сердитым относительно школьника.
- Но я уверен, что сможешь себе представить, - продолжил Эдвард, - почему я, в частности, будучи вампиром, рассердился, услышав, что ты употребил это скверное слово в отношении моей Певицы.
Оттуда, где я стояла, я могла ясно разглядеть то, что кадык Блейза дернулся, когда он сглотнул.
- Это, безусловно, самая вкусная вещь, которую я пробовал, так что если ты когда-нибудь намекнешь, что она низкопробная, не удивляйся, если я решу попробовать то, что вы называете более тонким материалом. Мы, Каллены, обычно не заглядываемся на высокую кухню, но я мог бы сделать исключение.
- Ты должен будешь поделиться, - ухмыльнулся Эммет зловеще.
- Я уверен, что этого хватило бы для всех нас, - ухмыльнулся Джаспер. – Эммет и я согласимся на радиальные артерии, ты можешь взять сонную, Эдвард.
- Спасибо, - сказал он, его взор ни на миг не покидал Блейза, который смотрел в ужасе, как парни заканчивали обсуждения тех мест на его теле, куда они планируют кусать его.
Эдвард склонил голову, как раз в ту сторону. Слизеринец сразу же отступил обратно в купе, из которого только что вышел, даря мне мощное ощущение дежа-вю.
Эммет и Джаспер вдруг тихонько засмеялись, но Эдвард все еще выглядел злым.
- Он тебя расстроил? – спросил он серьезно, и его лицо было напряжено от беспокойства.
- Это всего лишь Блейз; он идиот. Слизеринцы используют одно и то же в течение многих лет. Если бы они были немного более оригинальны, может быть, они были бы более удачливы. – Я нахмурилась, мой взгляд вернулся к Эммету. – Это было рычание, так ведь? Ты выглядел, как будто хотел убить его.
- Ну, как бы мы не были против других факультетов с их странным поведением при одном взгляде на нас, мы должны кого-то напугать, чтобы не потерять наше чувство собственного достоинства.
- И вы не собираетесь ограничивать себя одним студентом?
- Нет, мы ограничимся целым факультетом, - пояснил он, дьявольски улыбаясь.
Отлично.
Мальчики оставили меня, чтобы пойти и переодеться. Когда я вернулась в наше купе, я увидела, что девочки уже надели свою униформу. Единственное отличие в их форме, что их галстуки были черного цвета, а на мантии не было эмблемы, они еще не были определены с цветом факультета.
Я никогда даже не рассматривала, где Каллены будут проводить большую часть своего учебного года, но сейчас, видя девушек в простой одежде – не относящейся к какому-либо определенному факультету, - это заставило меня заинтересоваться. Конечно, они будут рассортированы, но на какой факультет? Единственными вампирами, по поводу которых я была уверена, были Элис и Эммет – они были гриффиндорцами насквозь.
Хотя Эдвард, несомненно, был храбрым во всех смыслах, он хорошо вписался бы в Когтевран. Он провел большую часть прошлого века, посвятив себя учебе, в конце концов; опять же, которые были результатом того, что ему нечем было заняться. Это было бы иначе, если он много времени проводил бы, не погрузившись с головой в книгу. Я не могла решить, выбирая между Когтевраном и Гриффиндором, хотя и молилась о последнем.
Розали и Джаспер были уже другим вопросом. Их можно было описать как амбициозных во время их человеческих жизней: Розали пыталась подняться по социальной лестнице за счет брака, а Джаспер поднимался в званиях, когда воевал во время Гражданской войны. Она была хваткой, в то время как он был вдумчивым и практичным. Я вспомнила, как оба проголосовали за мое убийство, после того как Эдвард не позволил минивэну раздавить меня. Я не могла отрицать, что были аспекты их личностей, которые соответствовали требованиям для Слизерина. Очевидно, что я никогда не думала о них, как о плохих людях из-за этого, потому что в противном случае, я никогда не могла бы полюбить Слагхорна из-за факультета, которому он принадлежал.
Я действительно не имела понятия, где они окажутся в конечном итоге. Возможно, их отвращение к Слизерину предоставит им другой вариант. Я серьезно надеялась на это – я считаю, что это будет плохо для них, если они должны будут потратить год взаперти с Блейзом и его друзьями.
- Элис, - нервно произнесла я, - ты видела на какие факультеты вы поступите?
Она мрачно покачала головой.
- Будущее сложно предсказать, когда речь заходит о Хогвартсе. Слишком много факторов, что затуманивают мои ведения. Для начала, я не могла видеть в прошлый раз из-за Хагрида, а затем, есть еще Фиренц.
- Как ты думаешь, мы сможем оказаться все вместе? – спросила Розали, ее лоб избороздили морщинки из-за беспокойства.
- Я не уверена, - призналась я. – Вас много, и вы все разные. Быть семьей не обязательно означает, что вы все будете разбиты на ту же группу, но есть семьи, как Уизли, которые все в итоге оказались на одном факультете. Все зависит от ценностей и характера.
- Ну, я думаю, справедливо заметить, что… с точки зрения ценностей, мы все очень похожи, - произнесла Элис, - но я не думаю, что то же самое можно сказать и о характере.
Мы впали в молчание, а затем каждая из нас рассмотрела варианты возможной сортировки.
Вскоре вернулись мальчики, выглядя чрезвычайно красивыми в своей форме, каждый из них был одет в шикарные, цвета древесного угля брюки, белую рубашку, черный галстук и простую черную мантию.
- Мило, - произнесла Розали, оценивая своего мужа.
- Ты тоже, - подмигнул он.
По истечении еще тридцати минут, коридор возле нашего купе начали заполнять студенты, когда поезд, наконец, начал тормозить, подходя к остановке, пока мы не достигли Хогсмида. Волнение импульсом пронеслось по венам в теле, когда я была поражена внезапным покалыванием от холода шотландского сентябрьского воздуха.
Хагрид был здесь, чтобы встретить первокурсников на платформе, ожидая, чтобы довезти их по озеру в традиционном окончании их первой поездки в Хогвартс. Те указывали на Калленов, когда проходили мимо: очевидно, слухи об их прибытии распространились быстро.
- Что это такое? – спросила Элис с широко раскрытыми глазами, когда смотрела в направлении зловещих конеподобных существ.
- Фестралы, - сказала я, забираясь в повозку, остальные последовали за мной. – Они могут быть видны только людям, которые уже видели смерть, которую, я полагаю, наблюдало большинство возвращающихся студентов. Они на самом деле очень нежные существа.
Я едва могла усидеть на месте во время поездки до замка. Небо цвета индиго было на удивление чистым и с сотнями мерцающих звезд, хотя темно-серые пятна на горизонте возвещали о завтрашней погоде. Я забыла, насколько холодной может быть Шотландия; даже Форкс не смог бы конкурировать. Я плотнее укуталась в свою мантию, дрожа от окутывающего холода.
Наконец, мы добрались до школьных ворот, где экипаж остановился, чтобы высадить нас.
- Я не могу поверить, что мы здесь, - произнесла Розали, хлопая в ладоши. – Я люблю это место!
Мы прошли через массивные арочные двери, ведущие в чудесный, освещенный Большой Зал. Зачарованный потолок, прекрасный как реальная вещь, был украшен падающими в невероятном метеоритном дожде звездами на чернильно-синем небе.