Выбрать главу

— Нет, Тео, я лучше в него сам выстрелю, чтобы хоть не с пустыми руками возвращались, — отозвался худощавый брюнет, которого звали Николя.

Тео засмеялся еще громче. Ехавший слева блондин, о котором они, судя по всему и говорили, раздраженно проговорил:

— Не все быстро стреляют. У меня есть и другие таланты.

— Да? Это какие же? — с вызовом спросил Николя.

— О, я еще тот охотник, — молодой человек пришпорил лошадь.

— Виктор, подожди! — крикнул ему в след Тео.

Но молодой человек уже скакал во весь опор. Тьяго и Герда отошли к каменным перилам, чтобы дать ему дорогу. Парень почувствовал, как в животе сжалось от дурного предчувствия, но он надеялся, что ему кажется.

Виктор налетел на них стремительно, как порыв ветра, и прямо на ходу подхватил Герду. Так быстро, что девушка не успела и вскрикнуть, как оказалось перед ним в седле.

— Вот добыча по мне! — крикнул дворянин, осаживая лошадь.

Тьяго бросился к нему.

— Пустите ее!

Он видел, как Герда извивалась и пыталась вырваться. Дворянин не отвечал ни на ее крики, ни на его.

Тьяго подобрал камень и метким броском попал Виктору в голову. Этой заминки хватило, чтобы девушка спрыгнула вниз. Ударившись о булыжник, она застонала и на четвереньках поползла к перилам.

Тьяго бросился было на помощь, но не успел. Дорогу преградил Виктор. За спиной появилось его дружки со слугами. Тьяго схватили за руки. Дворянин спрыгнул с лошади и, шагнув к нему, наотмашь ударил по лицу, а затем в живот. Кто-то из его приятелей дал ему в бок, потом в другой.

Тьяго упал на колени. Его принялись бить ногами. Удары сыпались один за другим. В голове звенело, а перед глазами плыло. Он пытался защищаться, но против пятерых ничего сделать не мог.

В глазах потемнело, и последнее, что он увидел, была Герда, прыгнувшая с моста в холодную воду.

***

Аромат жаркого пробуждал аппетит. Генри дождался, пока все семейство усядется за стол и, более не медля, накинулся на ужин. Мать ласково улыбнулась.

— Алехо, — прервал молчание отец. — Хочу, чтобы завтра с утра ты пошел со мной в гарнизон. Начнем тренировать тебя.

Генри посмотрел на брата, сидевшего справа. Они были похожи внешне: оба светлые и голубоглазые. Если бы не два года разницы, их принимали бы за близнецов.

«Почему его, а не меня?»

Алехо кивнул:

— Да, отец.

Он всегда слушался.

«Вот поэтому его», — ответил сам себе Генри и поднял глаза на отца.

«Я докажу тебе, что тоже чего-то стою», — мысленно проговорил он. Высказывать это вслух не имело смысла, потому что капитан Драйден верил только поступкам. О чем неоднократно говорил.

Отец его мысленного послания не заметил и спросил у матери:

— Как прошел твой день?

— Я была у маэстро Лукреция.

— Катарина, — отец положил ложку на стол. — Мы же говорили об этом. Астрологи на плохом счету у церкви. Не далее как сегодня Его Светлейшество осудил женщину, которая предсказывала будущее.

— А что плохого в предсказаниях? — удивился Генри. — Я думал, это безвредное шарлатанство.

— Гадалка сношалась с тенью, которая сообщала ей чужие сокровенные тайны, — пояснил отец.

— И ты думаешь, Лукреций тоже вызывает теней? — спросила мать.

— Где одно, там и другое.

— Астрология — это наука, просто пока не признанная, — убежденно проговорила мать. — Небесные светила и планеты существуют так же, как и мы. И предсказания Лукреция часто сбываются.

— Что же он сказал на этот раз? — отец усмехнулся.

— Йотунем сейчас в созвездии орла.

Со школы Генри помнил, что планета Йотунем так называлась в честь забытого бога войны. Нехороший символизм.

— И что? — спросил отец.

— Мы находимся в переломном моменте, — пояснила мама. — Небесный орёл наблюдает за нами. И скоро решится, начнется ли новая война.

— Я так не думаю. Деверин процветает, последнее восстание было больше десяти лет назад. А торговля идет успешно даже с севером.

— Хотелось бы, чтобы ты оказался прав, — ответила мама таким тоном, словно собиралась добавить: но так не будет.

Весь разговор Алехо молчал. Раньше Генри считал, что это от слабости характера, но сегодня подумал, что в таком поведении, пожалуй, было больше благоразумия. Возможно, отец выделял младшего брата не только за покладистость.

— Пап, а скажи, — решил спросить он, — до Элоизы в Сиригарде пропадали девушки?