Как бы там не было, я только что услышал кое-что важное. Возможность воздействовать на чужие эмоции. Попахивает знанием третьего ранга. Что-то, что может изменить жизнь всех ловцов. Где бы ты ни оказался, подобный дар всегда будет в помощь.
Осталось узнать эту тайну и принести своему богу.
Костер горел, как и подобает уважающему себя костру в холодную, зимнюю пору. Дарил много пламени и жара. Одно удовольствие сидеть рядом с ним. Особенно, когда других удовольствий нет.
Ночь на дворе. Ветер резкий, порывистый, пробивающий до самых костей. Он разносил искры, пытался задуть огонь, не догадываясь, что этим делает пламя сильнее.
Несмотря на жар, наша компания мерзла и проклинала наставника, пока Сергиус не заставил повторить один из комплексов. После этого сразу теплее стало. Но не спокойнее. С каждой минутой я понимал, что всё больше шансов, что сейчас появится какая-то злобная, темная тварь.
— Наставник, — обратился я к Сергиусу, который и являлся виновником нахождения детей в опасном месте, — А что нам делать?
— Стоять у костра. Никуда не отбегать. Не мешать, — отчеканил он слова.
Когда представляешь, как бравый воин выходит на битву, то ждёшь каких-то приготовлений. Что он достанет оружие, что ловушек наделает. Хоть что-то, чтобы выразить серьезность своих намерений.
Ничего подобного не было. Та же одежда, то же выражение лица.
— Чему мы должны научиться? — сидеть ночью у костра банально скучно. Видимо, не мне одному, потому что Сергиус ответил.
— Увидите темных тварей. Испытаете свой дух. Увидите, что я умею.
Товар лицом показать хочет. Это понятно.
— Может тогда расскажете, чем опасны другие ночи, раз всё равно ждём?
Костер затрещал. Искры разлетелись особо далеко, но быстро угасли. Сергиус, казалось, никуда не вглядывался. Не беспокоился о том, что на нас внезапно нападут. Почему-то мне кажется это обманчивым впечатлением.
— Всего в наших краях известно семь ночей. Три степени угрозы. Те, кто умеет читать, хорошо знает названия.
Кая бросила на меня выразительный взгляд, который я интерпретировал, как: заткнись и не перебивай его новыми вопросами. А мне, между прочим, хотелось спросить про другие края.
— Твердая ночь — самая простая и частая. В неё приходят обычные хищники. Почти обычные… Тверже шкура, свирепее нрав, кое-какие способности…
Сергиус оскалился, когда увидел мой взгляд. Догадался, что именно я хочу спросить.
— Способности такие, что позволяют выслеживать людские поселения и нападать на них. Зачем они это делают? Мы им не нравимся.
Это он так шутит, что ли?
— Темная ночь пугает темными тварями. Они другие. Если нам не повезет, то сегодня увидите, какие.
— Тварь может не прийти? — вклинился я с вопросом.
— Конечно, — улыбнулся мужчина, — Твари иногда выходят из-за границы. Где они это сделают, куда пойдут, кого встретят — никто не предскажет заранее.
— Понял. А что по остальным ночам? Насколько они редки?
— Их порядок на столбе не просто так выстроен. Чем выше отметка, тем реже ночь. Некоторые и вовсе, на моей памяти не случались. В пустую ночь приходят твари, не имеющие тела. Духи, призраки, слуги, поводыри…
Я бы с удовольствием послушал про каждую тварь, чтобы узнать больше про опасности мира, но Сергиус замолчал. Приподнял голову и уставился куда-то в темноту.
Когда так смотрят, то понимаешь — именно с той стороны идут проблемы. Темная тварь всё же решила почтить нас своим присутствием.
Глава 10. Твари
Каким-то образом Сергиус определил появление врага за несколько минут до того, как мы его увидели. Сначала мужчина внимательно посмотрел в ночь, потом встал, потянулся и встряхнулся. Поднял копье и мазнул им по огню, дал накалиться лезвию.
— Сидеть здесь. Никуда не бежать. Смотреть внимательно. Не кричать и не мешать. — повторил он.
Так и чесалось спросить, куда именно смотреть, но… Я и сам увидел. Дал о себе знать дар видеть сокрытое. Где-то там, пока что ещё вдали, ночь обрела оттенок темнее, чем где-либо ещё.
— Всего одна тварь, это хорошо. — прошептал мужчина, — Будьте готовы ко всему.
Давно заметил, что наставник обладает редкостной педагогической жилкой. Давать приказы, которые противоречивы сами по себе, это его конёк. Как необученные дети, сталкиваясь с угрозой впервые, могут быть готовы ко всему? Разве что он имел в виду смерть.
Но что-то я не хочу быть готовым к ней. Лучше буду готовиться к жизни. Длинной, насыщенной и плодотворной.