Хотя бы в этом он смог насолить своим убийцам.
Женщина, со светлыми, как луч солнца волосами, сидела на полу, скрестив под собой ноги. Её глаза заволокло белой дымкой.
— Сын мой… — шептала она, — Я сделала для тебя всё, что могла. Теперь твоя судьба — в твоих руках.
В ту же ночь Юнона добежала до стражи и рассказала, что увидела.
В ту же ночь Гораджо Видящий узнал о том, что его внука насильно сбросили в озеро пути.
В ту же ночь Кайло и Сэм, два брата, получили по тридцать плетей и были сброшены в озеро, в случайные миры.
В ту же ночь, их отец, Кас, в гневе и ссоре убил Гораджо, исполнив то, что давно собирался сделать. Он взял бразды правления в свои руки, подавив возмущения двух оставшихся братьев.
В ту же ночь Сая Безродная, наложница погибшего Седрика, была притащена в покои Каста. Где он её сначала изнасиловал, а потом казнил за предательство, обвинив в том, что она предала интересы дома.
Сая, которая предвидела эти события, не кричала, ничего не говорила и никак не показала слабость. Она полностью отключилась от своего тела и пока оно не было уничтожено, думала только об одном.
Вспоминала, как и правда торговала с другими домами, собирая дары для своего единственного сына. Как интриговала, подкупала, находила миры.
Думала о том, что самые опасные миры называются красными и это единственно распространённая градация. Думала о том, что создала собственную градацию, о которой никому не рассказывала, пойдя против заветов бога. Опасность — не единственный критерий. Есть ещё полезность. Самые многообещающие, хранящие множество знаний и сил миры она называла изумрудными.
Эрано отправился именно в такой, согласно её плану.
Глава 1. Две задницы на одно место
Мне снился странный сон. Что я куда-то падаю и падаю, а рядом летят разбитые мечты и планы на ближайшие пару лет.
Ещё я видел свои руки. Хотя знал, что во сне их увидеть нельзя. Справедливости ради замечу, что руки растворялись. Они рассыпались по крупицам, начиная с кончиков пальцев. Ногти и подушечки, фаланги, ладони, локти, предплечья… Частица за частицей, я наблюдал, как лишаюсь тела.
И так я скажу. Хроники ловцов не врут. Первое испытание — столкнуться с тем, что теряешь то, что всегда считал своим.
Своей неотъемлемой частью.
Оказывается, отнять можно что угодно. Даже тело.
Исчезли руки и возможность махать ими в том пространстве, в котором я оказался. Исчезли и ноги. Я превратился в обрубок, летящий сквозь бесконечность ничто.
Вскоре исчезло и остальное тело. Когда я лишился нервной системы, то перестал чувствовать эмоции. Когда лишился разума — исчезли глупые мысли.
Я потерял всё, что успел нажить. Не так уж много. Правы были предки — наше тело не принадлежит нам. По крайней мере не до конца.
Единственное, что осталось — дух. Это то, что бесконечность пустоты не взяла в качестве платы, удовлетворившись плотью.
Дух и знания. Суть моего народа. То, что сложнее потерять, чем тело. Но тоже можно.
Скорость возрастала. Не имея глаз, я наблюдал, как мимо проносятся миллиарды звезд. Они пролетали так быстро, что слились в единое полотно.
А потом… На полной скорости я прошёл завесу, упал в атмосферу и сверзился с небес на землю прямо в чьё-то тело.
— Мой сын! — коснулся моего… да, теперь моего, слуха вопль матери. — Мой сын! Что с ним?
— Живой! Живой! — подбежал ко мне… да, теперь то уж точно ко мне, какой-то мужик.
Почему-то он мне показался странным. С большими руками и маленькими ногами.
На этом во всех смыслах необычном наблюдение я отключился.
Никогда не думал, что не обладая телом, можно испытывать боль.
Боль, ни с чем не сравнимую до этого. То, что я приземлился в чьё-то тело не означало, что оно стало моим. Вовсе нет. В первые секунды я уловил то, что происходило вокруг. Так узнал о том, что мальчик, внутри которого я оказался, пострадал.
Не то, чтобы удивительная новость. Распространенный случай в практике ловцов.
Через сколько я себя осознал — затрудняюсь ответить. Прошёл краткий миг или целая вечность, это было вне области моих знаний. Я просто осознал себя в пустоте.
Испугался.
И сразу же успокоился. Сам факт того, что я испугался, говорил об эмоциях. А эмоции говорили о том, что я жив, раз что-то чувствую. Если так, то нужно всего лишь разобраться в происходящем.
В первую очередь — разобраться, что за темнота окружает меня и откуда это чувство, будто меня разорвало на части.
Знание — сила.
Если ты что-то знаешь, то можешь с этим взаимодействовать. Провисев незнамо сколько в темноте, я искал ответ на вопрос, что со мной случилось.
Узнал. Случайно вышло.
Сначала до меня донеслись голоса. Женский голос.
— Милый мальчик… — шептала женщина.
Следом за этим пришёл отголосок чего-то другого — прикосновения. Нежное и теплое, а потом холодное и освежающее. Кто-то положит тряпку на лоб мальчику, в которого я попал.
— Горан, его нужно срочно… — доносился голос.
Доносился он урывками, издалека. Снова тишина.
Услышав и почувствовав хоть что-то, я обрадовался. Не всё потеряно.
Прошло ещё какое-то время и я увидел. Не то место, где нахожусь, а… Словно я подглядывал в замочную щель за тем, кто сам смотрел через щель поуже.
Кажется, мальчику приоткрыли глаз и проверили зрачок. Ощущения прикосновения. Кто-то меня или его, так сразу и не скажешь, осматривал.
Это хорошо, мне нужен врач, я только за.
Внешние сигналы снова исчезли. Они то появлялись, то пропадали. По косвенным признакам, когда я видел свет, и когда он сменялся темнотой ночи, я догадывался, сколько проходит времени.
Знание — сила, а время — хорошее лекарство. Постепенно мальчику становилось лучше, а вместе с ним и мне. В какой-то момент я смог увидеть себя.
Увидеть и испугаться повторно. Мой дух был ранен. Будто его сбросили со скалы и он летел вниз, бился об острые выступы, собирал кочки и камни.
Накатила злость и обида. Какая-то часть меня знала, что это хороший признак — чувствовать, а другая часть — она злилась и дулась.
На жизнь, на судьбу, на придурка Кайло, на постигшую меня неудачу.
Если бы не эти два урода… Я бы мог отправиться в путешествие подготовленным. А так… Неизвестно, проживу ли я ещё день или нет.
Базовая подготовка к пути ловца начиналась с малых лет в принудительном порядке. Любой житель нашего измерения, который бог специально создал для накопления вселенских знаний, мог окунуться в озеро путей и отправиться в странствие.
Я помнил, как нам читали лекции. Помнил, как в ранней юности грезил о великой славе предка. Также помнил момент, когда до меня дошло — что сказки и реальная жизнь отличаются между собой. Зачем рисковать и выбирать неизвестность? Ради чего? Нет причин, если и так неплохо живётся.
Оказавшись в теле пятилетнего ребенка, которого лягнула лошадь… Прикованный к телеге, видящий перед собой пасмурное небо и стоически переносящий издевательства матушки, абсолютно ничего не понимающей во врачевании, зато обладающей воистину самым истеричным характером из всех мне знакомых…
В эти моменты, проклиная судьбу, я вспоминал то, чему нас учили в детстве и то, что я так легко позабыл.
Ловцы знаний — элита нашего общества. За этим красивым словом скрывалось божественное поощрение, смысл жизни, высокая смертность и большие награды в случае успеха.
Во владениях бога знаний нет ничего важнее, чем эти знания.
Знания — превыше всего.
Вот наша главная заповедь. Вот наш единственный закон, дарованный самим богом.
Ловцы — это и элита, и жрецы бога, и самые ценные представители нашего общества. А также те, кто имел самые высокие шансы сгинуть в путешествии.
У меня было много дядь. А стало мало. Чужая смерть избавляет от романтических представлений, знаете ли. Не то, чтобы я любил дядей… Но видел, как о них… просто забывают. Хоронить то нечего. Вернуться может только дух, но не тело.