- Или умираешь, - подсказывает Лиам.
- Или умираешь, - соглашается Луи. - Но почему-то никто не выбирает этот вариант.
- Да уж, - говорит Лиам, не зная, что еще сказать.
Луи хлопает его по ноге:
- Ну, и вот. Никогда не делай глупостей, иначе на тебя нападет голодный вампир.
Лиам выгибает бровь:
- Я сижу на кровати с единственным вампиром, которого мне действительно стоит опасаться.
- Уверен, что я не единственный, - безразлично отвечает Луи. - Короче, ты согласился рассказать мне, как ты сюда попал, помнишь?
Лиам опускает взгляд, облизывает губы, которые внезапно пересохли и, кажется, лопнут, как только он откроет рот:
- Да.
- Ну, и?
Лиам скрещивает руки на груди:
- Э-э. Я жил в детдоме до того, как всё это случилось. Мои родители умерли, когда мне было девять, и у меня не было близких родственников, которые могли бы меня усыновить. Однажды я возвращался домой из школы и даже не заметил, что за мной следовала машина, пока не стало слишком поздно. Мне было двенадцать. Они накинули на меня мешок, затащили в машину и стукнули по голове. Очнулся я в камере.
- Работорговля, - догадывается Луи. - Черт, я и не знал, что этим еще занимаются. Большинство рабов сами выбирали этот путь, знаешь? Они продавали себя за деньги или наркотики, или по глупости, потому что были убеждены, что вампир, которому они отдаются, является их родственной душой. В начале всегда есть какое-никакое согласие.
- Да, ну, что ж, не в этот раз, - говорит Лиам. - В общем, - продолжает он, - у меня была небольшая камера. Металлическая дверь с прорезью для еды, тонкое одеяло и подушка, матраса не было. И они пили нашу кровь, постоянно. Я даже не уверен, были ли они голодны или просто хотели держать нас в страхе. Тогда я уже чувствовал себя трупом. Во мне ничего не было, и затем один из них выпил слишком много, и я действительно думал, что умираю. Я потерял сознание, и я был так счастлив, потому что думал: «Вот и всё, всё кончено». Но затем я проснулся.
Лиам останавливается, чтобы сделать вдох, и теперь Луи не может смотреть на него, а не наоборот.
- Моя камера была открыта, и там стоял парень. Он был взбешен, просто в ярости. Но не из-за меня. Это я знаю точно. Он с кем-то спорил, с одним из надзирателей. Кажется, дошло до рукоприкладства, но я помню немного, потому что снова отключился. И затем я проснулся здесь, на этой кровати, и он представился как Гарри.
- Думаю, сначала я даже не понял, что он вампир. Он казался таким обычным, и потом Найл тоже стал наведываться, и он тоже не был похож на других вампиров, которых я встречал. Они оба были такими добрыми, они не причиняли мне вреда, и они искренне за меня переживали, но я все равно хотел уйти. Поэтому я спланировал побег. Однажды, когда они оба спали, я прокрался из своей комнаты. Это место такое огромное, казалось, я часами бродил в поисках черного входа. И, как только я собирался его открыть, кто-то сделал это за меня.
- Зейн, - предполагает Луи.
- Да, - подтверждает Лиам. - И он… он был похож на вампира больше, чем Гарри и Найл. Но я его не испугался. На тот момент уже было трудно чего-то бояться. Но он даже не накричал на меня или что-то в этот роде. Он просто открыл дверь и сказал мне уходить, если мне так хочется.
- Он сказал тебе уходить? - спрашивает Луи. - Зейн? Наш Зейн? Влюбленный в тебя собственник Зейн… просто уходить?
Лиам пожимает плечами, не утруждаясь отрицать часть про «влюбленность», потому что Луи постоянно несет бессмыслицу, зачем тратить силы.
- Это было зимой, - объясняет Лиам. - Я был в носках и тонком свитере. Он сказал, что они не погонятся за мной, если я сбегу, но далеко мне не уйти. Я бы умер раньше, чем нашел безопасное место. Поэтому я остался.
- Вот так просто.
- Вот так просто, - подтверждает Лиам. - У меня не было выхода, и мы оба это знали. Но потом… потом я уже не хотел уходить, знаешь? Да, может, это не лучшая ситуация, но я здесь счастлив. Я люблю их, и у меня есть все, чего бы я только мог захотеть.
- Кроме свободы, - напоминает ему Луи. - Тебе нельзя выходить. Ты все еще пленник, Лиам. Возможно, теперь твоя тюрьма получше, но это все еще тюрьма.
Но Лиам видит это по-другому. Он видит троих людей, которые приняли его и позаботились о нем. И да, они пьют его кровь, и да, ему нельзя выходить. Но Лиам видел ад, он жил в нем четыре месяца, и это место очень от него отличается.
- Ты даже этого не осознаешь, - вздыхает Луи. - Они так промыли тебе мозги, это отвратительно.
Лиам распахивает глаза:
- Когда ты только приехал, ты считал безумием, что они так хорошо со мной обращаются, а теперь ты зол, потому что они обращаются со мной недостаточно хорошо?
- Я знаю, каково это, быть запертым здесь, - шипит Луи. - Почему, ты думаешь, я сбежал? Иногда я не выношу этот дом. И я люблю этих троих, правда, но черта с два, иногда они сводят меня с ума! Тебе нужно выходить из дома, Лиам. Тебе… сколько тебе?
- Восемнадцать.
- Восемнадцать, - выдыхает Луи. - Разве иногда тебе не хочется уйти? Ты должен делать нормальные для восемнадцатилетнего парня дела. Ты не должен постоянно торчать в этом доме. Разве нет чего-то такого, чего бы тебе хотелось когда-нибудь попробовать? Неужели… неужели ты никогда не думаешь о вечеринках или друзьях, или…
- Не знаю, - бормочет Лиам. От этого разговора ему становится дурно. - Я не хочу отсюда уходить, - он говорит это, защищаясь, словно Луи выгоняет его. Он правда не хочет уходить. Он счастлив здесь. Возможно, это не лучшее положение, но он бы не променял это место ни на какое другое. Он не может представить жизнь без Гарри и его еды, или без Найла и его компании за приставкой, или без Зейна… в целом. Он не может представить жизнь без постоянного присутствия в ней Зейна.
- Не навсегда, - исправляет Луи. - Но… да ну, Лиам. Неужели нет совсем ничего, чего бы ты очень хотел попробовать? Сбежать и что-нибудь сделать?
На секунду Лиам задумывается:
- Концерт, - практически шепчет он. - Мне всегда хотелось побывать на концерте. Но это слишком опасно. Я для вас обуза. Я слишком много знаю и могу подвергнуть ваши жизни большому риску, если выйду в люди и расскажу о вас.
- Ты никому не расскажешь, - уверенно говорит Луи. - Я знаю, что не расскажешь. И, знаешь, что? Я свожу тебя на концерт, черт возьми.
- Не думаю, что остальные согласятся на это, - напоминает ему Лиам.
- Похер на то, что говорят остальные, - выпаливает Луи. - Ты хочешь сходить на концерт? Я свожу тебя на концерт.
Это плохая идея. Наверняка, у них будет куча проблем из-за этого. Но…
- Ладно, - соглашается Лиам. - Если ты правда этого хочешь.
Луи кивает и встает с кровати:
- Скоро, - добавляет он. - Как только я найду что-нибудь поблизости, я свожу тебя. Так что будь наготове.
Лиам фыркает, не веря сказанному. Он знает, что этого не случится, это пустое обещание. Если бы кто-то узнал, что Луи планирует в тайне вывести его из дома, они бы обломали эти планы так быстро, что всем стало бы дурно. То, что Зейн прошлой ночью вывез его на прогулку, стало счастливой случайностью, редким везением.
- Попомни мои слова, - говорит Луи. - Мы выберемся отсюда, - должно быть, паника Лиама слегка заметна, потому что он поспешно исправляется: - Только на один вечер. Вы совершим твой побег из тюрьмы, детка. Будет весело.
У Лиама есть протестующее этому предчувствие, но в груди рождается что-то вроде восторга, хоть это и глупо, и его наверняка ожидает разочарование.
- Ладно, - снова говорит он.
- Вот и ладно, - соглашается Луи.
***
Звук грома эхом раздается по всему дому. Молния сверкает сквозь щели в ставнях. Кажется, что старые стены гнутся и трещат под барабанной дробью дождя и давлением ветра. Свет в комнатах мигает, время от времени совсем пропадая.