Остальное представляется быстрыми вспышками: поездка на лифте в доме, ключ в двери, вода на спине, рука между её но…
— …Оу.
— У тебя сейчас была вспышка прозрения?
— Можно и так сказать, — бормочет Кларк. — Думаю, у меня весь год во вспышках, дорогая.
— Не хочешь поделиться со всем классом? — Рэйвен сильнее прижимается к Кларк, закидывает на неё ногу, руку складывает на живот, который она ещё называет «муженьком», теснее подлазит к бедру Кларк. — Что за фигня случилась, что ты так отчаянно нуждалась во мне?
— Я почти поцеловала Лексу прошлой ночью, — сказала Кларк, тяжело вздохнув и быстро повернувшись к Рэйвен.
Брюнетка чуть ли не садится при этих словах. Она вскидывает брови и смотрит на Кларк.
— И?
— Я почти поцеловала её и я… я хотела, — Кларк трёт свои глаза, которые уже начало щипать, и как только она это делает, становится лишь хуже. — Боже, я хотела намного большего, чем это.
— Так ты так отчаянно нуждалась во мне из-за собственного либидо? — спрашивает Рэйвен, немного улыбаясь. Кларк может сказать, что она пытается сохранить этот момент на позитиве, удержать Кларк от падения в отчаяние, которое проползает в её голос.
— Не знаю, — прошептала Кларк, пытаясь выдать Рэйвен хотя бы намёк на смех, но всё, что выходит — это хриплый вздох. — Не знаю, чего я боялась… себя, наверное. Может, я боялась позвонить ей или Финну. Не знаю. Я просто не хотела быть одна.
Рука Рэйвен находит руку Кларк под одеялом, её большой палец немного потирает запястье девушки.
— Я понимаю.
— Я не могу так больше.
— Как? — спросила Рэйвен. — Ты можешь больше хотеть её? Потому что я не думаю, что у тебя есть выбор в этом вопросе, Кларк.
— Нет, я о том, что не могу больше делать вид, что не хочу её, — сказала Кларк, покачав головой. — Я не могу больше делать вид, будто двигаюсь дальше.
— Ты скажешь ей, что до сих пор любишь её?
— Нет. Боже, нет, Рэйвен, — сказала Кларк, тряся головой. — Я не могу сделать этого. Она с Костией.
— И что?
— И то, что я не собираюсь давить на неё. Я не хочу, чтобы она думала, будто я заставляю её выбирать. Просто я знаю, что я не могу быть с Финном. Я не могу больше лгать.
— И что? — повторила Рэйвен, и Кларк тяжело вздохнула.
— И то, что я собираюсь расстаться с ним.
Когда Рэйвен ничего не сказала, Кларк вопросительно подняла свою бровь:
— Ну, — вздохнула она, — что ты думаешь?
— Дорогая, Кларк, — небольшая улыбка поднимает уголки её губ. — Я просто в ступоре. Я совершенно точно удивлена этой новостью, о которой ещё пока ни разу не слышала.
Кларк смотрит на неё с невозмутимым видом, прежде чем схватить свою подушку и бросить её в лицо Рэйвен. Когда брюнетка хохочет, Кларк тоже разражается смехом, она вытирает слёзы и опрокидывает подругу на спину.
Грудь Рэйвен трясётся от смеха, она обвивает руки вокруг Кларк и целует её в волосы, которые до сих пор слегка мокрые.
— С этим всё будет хорошо, Кларк, — сказала она. — Всё будет хорошо.
========== Глава 3: Что-то, чего не может быть, будет всегда. Часть 2. ==========
— Лекса, тебе нужно поспать, — мягким голосом произнесла Эбби в телефон. — Ты не спала несколько дней. Уже семь утра, а ты до сих пор в кровать не ложилась.
— Я сейчас в постели.
— Ты знаешь, о чём я, — сказала Эбби невозмутимо, — Ты истощена из-за работы и обезвожена от плача.
Утреннее солнце уже заглядывает в окно Лексы, и на её лице появляются желтоватые полосы. Брюнетка моргает и тянет на голову одеяло, чтобы скрыться во тьме, в удушающей пустоте её кровати. Она сильнее прижимает телефон к уху:
— Я не могу спать, — хрипит она. — Мне нужно вставать на работу.
— Нет, не нужно.
— Ты о чём?
— Ты сегодня не идёшь на работу, — сказала ей Эбби, — и завтра тоже. Как минимум, до следующей недели. Я позвонила твоей начальнице и сказала ей, что некоторое время тебя не будет.
— Ты что? — задыхается Лекса хриплым, прерывающимся голосом. Она трясётся в постели, скидывая с себя одеяло. — Эбби, ты не могла так сделать.
— Могла, — обороняется Эбби, — и сделала. Всё готово.
— Что… как? Что ты ей наговорила?
— Я звонила от лица твоего врача, потому что я он и есть, и сказала ей, что у тебя тяжёлая пневмония и тебе необходим отдых, — объясняет Эбби. — Я отправила ей факсом подтверждение твоего диагноза, так что можешь не волноваться.
— Эбби, я…
— Я забочусь о тебе, Лекса, — сказала Эбби, перебивая её. — Прекрати волноваться. Прекрати паниковать. Остановись. Тебе нужен отдых, нужно набраться сил, потому что, даже если у тебя и нет пневмонии, ты всё равно больна. Ты не хочешь заботиться о себе, так что я забочусь о тебе, потому что именно так и поступают мамы. И не спорь со мной.
Глаза щиплет, Лекса моргнула, чтобы испустить новую волну слёз и проглатывает огромный ком в горле:
— Да, мэм, — бормочет она в трубку.
Эбби испускает смешок. Этот звук скользит внутри Лексы прямо в грудь, раздувая там комфорт и близость.
— Хорошо. Теперь клади трубку. Я перезвоню тебе через FaceTime.
— Что? — стонет Лекса. — Зачем? Я выгляжу отвратительно.
— Видела и похуже, — заверила её Эбби, — я собираюсь на работу, но в первую очередь хочу убедиться, что ты попьёшь воды и примешь снотворное.
— Прекрасно, — фыркнула Лекса и закончила звонок. Когда ей снова позвонили через несколько секунд, она приняла вызов по FaceTime и не смогла сдержать улыбку, когда лицо Эбби появилось на экране. Они ежедневно говорили по телефону последние две недели, но Лекса не видела её лица с того дня, когда оставила своих друзей и семью в аэропорту. — Привет.
— О, дорогая, — засмеялась Эбби, смотря на Лексу. — Тебе нужно помыть голову.
Закатив глаза, Лекса убрала волосы с лица.
— Ты хочешь, чтобы я выпила воды или помыла голову? Сделай уж выбор.
— В современном мире у нас есть такая вещь, как сантехника, которая позволяет сделать и то, и другое.
— А ещё у нас есть такая великолепная функция, как «закончить разговор», — проворчала Лекса, и Эбби громко засмеялась.
— Я уже и забыла, какой ворчливой ты бываешь, когда болеешь.
— Я не болею.
— Вообще-то, болеешь, — нахмурилась Эбби, и её лоб покрылся морщинками, когда она покачала головой. — Твоё сердце разбито, Лекса, и это значит, что ты болеешь.
— Да? — прохрипела Лекса сломанным голосом. Она закрыла глаза, чтобы предотвратить обвал новых слёз. — И у тебя есть лекарство от этого?
— Время, — сказала ей Эбби. — Только время, — женщина прокашлялась, и когда Лекса снова открыла глаза, она грустно и натянуто улыбнулась. — И, конечно, много воды и сна.
Мельчайший намёк на смех появляется на лице Лексы, и она кивает.
— Я услышала тебя, — сказала она, вставая с кровати и проходя на кухню. Подперев телефон плечом, она наполнила водой из крана большой стакан и развернулась, чтобы перехватить телефон и не дать ему свалиться.
— Спасибо, — сказала Эбби. — Ты купила лекарства, которые я тебе диктовала?
Кивнув, Лекса открыла шкафчик над своей микроволновкой, взяла упаковку с таблетками и потрясла её перед лицом Эбби.
— Ты уверена, что это усыпит меня? Потому что я покупала несколько дней назад Benadryl, я была от него сонной, но уснуть так и не смогла.
— Я абсолютно точно уверена, — сказала ей Эбби. — Они всегда помогают Кл… — прерывает саму себя Эбби и громко прокашливается, но Лекса не пропускает этот промах. — Они очень эффективно действуют на моих пациентов.
Грудь Лексы болит, все кости — тоже, настолько, словно они в любую минуту могут рассыпаться, и не останется ничего, кроме развалин внутри её плоти. Ничего не говоря, она молча переносит эти чувства и закидывает таблетку в рот, а потом запивает её свежим глотком воды.