Я шла, прижимая в груди свою заветную чёрную папку, и старалась рассмотреть красивый зал ресторана, поэтому не сразу увидела столик, к которому нас подвели, и людей, которые за ним сидели.
Пола-одуванчика я узнала, а вот девушка, неземной красоты, не была мне знакома. Зато её точно знал Эжен, потому что …изменился в лице, лишь она встала из-за стола и быстро подошла к нему.
- Дорогой! Сюрпри-и-и-з! – Сказала девушка милым голосом и тут же припала к губам Эжена в поцелуе.
Он такой неожиданности застыли на месте и я, и Эжен. Только я – с приоткрытым ртом, а он – закрытым поцелуем красивой девушки.
Девушка, наконец, отпустила Эжена, чуть приобняла его одной рукой за талию, положила свою прекрасную голову ему на грудь и, глядя на Пола, сказала. – Ты оказался прав. Он в шоке, даже не среагировал на мой поцелуй.
Эжен, наконец, ожил, вздохнул и сказал. – Элен? Как и … почему ты здесь?
- Я соскучилась. – Девушка взяла его за руку и потянула к столику. И тут она увидела меня. На её лице появилось неподдельное удивление. – Милый, когда ты успел приобрести себе ассистентку, или в России их выдают всем иностранцам?
На её шутку среагировал только Пол. Он усмехнулся и сказал. – Действительно, откуда ты её взял? - Пол рассматривал меня медленно, сверху – вниз и обратно.
Разговор шёл на французском языке, но он фактически был моим вторым языком, благодаря моей крёстной.
- Какая она строгая. – Он продолжил меня оценивать. – Хотя, может она тебя боится? Все женщины тебя боятся, Эжен?
- И правильно делают. – Сказала Элен. – Им надо бояться или его, или меня. – Она улыбнулась Эжену. – Я за тебя, милый, всем глаза выцарапаю. Отпусти её. Сегодня ты мой. Я буду твоей секретаршей или ассистенткой. Выбирай.
Я уже хотела развернуться и уйти. Я уже встала на один каблук, что бы развернуться на нём, как вдруг услышала слова Эжена.
- Пол, Элен, вы слишком не учтивы перед госпожой Светловой. Наша выставка напрямую зависит от её снисходительности. А теперь, я боюсь, что мне придётся вымаливать у неё прощение за вас. Знакомьтесь, госпожа Светлова Анна. В галерее её отца мы собирались устроить нашу выставку, и теперь я …в этом не уверен.
Пол тут же встал из-за стола и слегка мне поклонился.
– Это вы? – Произнёс он сначала по-французски, а затем и по-русски. – Простите, я вас не узнал. Вы вчера были такой… - Я нахмурилась и он замолчал. – Ещё раз, простите. Давайте сядем за стол и спокойно познакомимся и поговорим.
- Хорошо. – Сказала я сначала по-русски, а затем и по-французски. – Кстати, вы можете говорить на родном языке, я его хорошо знаю.
- Еще раз, извините нас. – Сказал Пол и быстро выдвинул передо мной красивый стул. Я, кивнула и села за стол. Эжен, помог Элен тоже сесть за стол, затем сел сам. И всё это время, девушка не спускала с меня пристального взгляда.
- Вы должны меня извинить, - наконец, заговорила она, - я не хотела навредить Эжену. Просто хотела сделать ему сюрприз.
- И у вас это получилось. – Ответила я. – Не волнуйтесь Элен. – Я никогда не сужу влюблённых потому, что любовь не подчиняется никаким законам, ни общества, ни ума. Любовь сама себе непризнанный закон.
Элен мне улыбнулась, а я её сумела рассмотреть. Девушка была красива, я бы сказала, небесно-чистой красотой, то есть почти прозрачной. Её большие голубые глаза смотрели на меня с лёгкой наивностью. Длинные тонкие светлые волосы окаймляли лицо девушки, с по-детски припухлыми щёчками. Она напомнила мне красивую фарфоровую куклу с хлопающими ресницами в строгом голубом брючном костюме.
Но лишь я закончила говорить, как лицо девушки изменилось. Глаза сузились, а её улыбка слегка показала мне острые зубки хозяйки. Вмиг маска красивой куклы стала маской хищницы, готовой утащить драгоценную добычу в своё логово.
Меня это заинтересовало, но не испугало. Более того, мне захотелось ещё узнать, сколько масок есть в её запаснике.
Пол-одуванчик что-то шепнул учтивому мальчику и тот быстро скрылся.
- Мы уже сделали заказ, - сказал он мне, - и повторили его для вас, госпожа Светлова. Вы не против?
- Нет. Зовите меня Анна, Пол. Элен.
Девушки кивнула мне и посмотрела на своего жениха. Я тоже, наконец-то, посмотрела на Эжена. Он казался статуей с неподвижным лицом и взглядом. И мне, почему-то, стало, его жаль.