Мы молча возвращаемся к машине, укладываем покупки в кузов. Внезапно Фишер накрывает мою ладонь своей.
– Думаю, мне и за десять лет не удастся вас разгадать, Сейдж, но даже сейчас я могу сказать: ваша душа – огромна.
Кровь предательски прилила к щекам.
– С-спасибо, – оцепенело отвечаю я. Это самый лучший комплимент, который мне довелось слышать.
– Всегда пожалуйста. – Губы Фишера складываются в ухмылку. Вероятно, он вспомнил, как позавчера я неловко пыталась оправдать свое «всегда пожалуйста».
Остается последнее дело из списка.
– Мне нужно вернуть книги в библиотеку. Если вы не против.
– Конечно.
– Хотите пойти со мной? Там почти так же интересно, как в «О’Дойл», обещаю.
Возможно, среди книг ему удастся успокоить мысли; по крайней мере, мне это всегда помогает. К тому же из панорамных окон библиотеки открывается великолепный вид на парк и море.
А еще я хочу, чтобы этот нелюбитель провинциальных городков познакомился с нашей единственной архитектурной достопримечательностью.
Фишер мягко улыбается. Крошечная сережка в его ухе ловит луч солнечного света.
– С удовольствием. Но сперва постараюсь дозвониться до Инди. Скажите, где вас найти.
Объясняю, как добраться до библиотеки, и с неожиданной легкостью начинаю подниматься на холм. Большая часть Спунса возведена на косогоре, дома стоят на плоских скальных выступах. Местная архитектура представляет собой смешение ремесленного и викторианского стиля; библиотека – яркий образец последнего. Это самое высокое здание в городе, с огромными окнами и длинной лестницей. Поднимаюсь по знакомым ступеням; ноги горят от усталости, душа – от предвкушения. Все здесь, от перил и лепнины до эклектичной подборки картин на стенах, переполнено броскими кричащими деталями. Просто прелесть! Сколько сюда ни прихожу, каждый раз замечаю что-то новенькое. В библиотеке вечно пахнет сыростью, один зал может быть на десять градусов теплее или холоднее другого из-за рассохшегося окна или двери. Мне нравится думать о людях, некогда касавшихся старых книг, поднимавшихся по винтовой лестнице. Пожалуй, это единственное романтичное место в нашем заурядном городке.
Первый этаж отремонтировали, когда мне исполнилось шесть лет. Мама тяжело болела, дни ее были сочтены. Я приходила сюда из детского сада, сидела с Такером, бассет-хаундом Венеры, и пыталась его успокоить. От доносившегося снизу строительного грохота бедолага выл не переставая; пожалуй, в тот год наша библиотека получила звание самой шумной на всем западном побережье. Однажды осенью папа и Эллис пришли за мной рано; пес заскулил и лизнул мою руку – предупредил, что мне предстоит попрощаться с мамой.
Такер тоже давно умер. Вместо него меня приветствует царственный мейн-кун Купидон. Кот топорщит усы и шевелит хвостом, демонстрируя радость.
Поднимаюсь по резной лестнице на третий этаж, выгружаю книги на полированную стойку.
– Сейдж, – нараспев произносит Венера самым громким голосом, на который способен библиотекарь. – Ты что здесь делаешь? – Она тревожно оглядывается с таким видом, будто собирается вытолкать меня прочь.
– Как что? Книги возвращаю.
– Сейдж? – раздается голос справа. – Эй, Сейдж, привет!
По коже пробегают мурашки. Из небольшого читального зала выходит Кэссиди, за ней Иэн. Я хорошо помню, в том зале над маленьким столом висит витраж, на котором изображены яркие русалки с печальными глазами. Кэссиди поправляет безупречные черные волосы, обрамляющие идеально правильное лицо, одергивает блузку. В голове становится совершенно пусто. Конечно, я знала, что Иэн и Кэссиди – пара, но в течение этого года мне повезло ни разу не увидеть их вместе. И уж точно я не представляла их здесь, в библиотеке, которая так много для меня значит.
Иэн обнимает Кэссиди за талию, притягивает к себе (как он с ней нежен!), оборачивается, смотрит на их стол.
Слежу за его взглядом. Горло сжимается, будто я проглотила комок холодного меда. Копии архивных записей Спунса, старые статьи и фотографии.
– Смотри, милый! – воркует Кэссиди. Вздрагиваю, словно от удара. – Сейдж возвращает книгу, которую ты искал. Теперь мы все прочитаем! – Она поворачивается ко мне. Дрожащими губами изображаю подобие улыбки. – Ты тоже готовишься к викторине! Чудесно! Иэн постоянно занят, а я с радостью с кем-нибудь потренировалась бы. – Она так искренне доброжелательна, что язык не поворачивается ответить грубостью.
– Э-э… ну…
– Солнышко, вряд ли Сейдж будет участвовать в фестивале. Кроме того, мы же не хотим помогать нашим конкурентам? – Иэн смотрит на Кэссиди, словно ему жаль обременять столь нежного ангела тяготами соревнования.