Издаю булькающий всхлип.
– Как же твоя работа?
Фишер морщится.
– Формально я снова безработный. Но у меня есть план и еще пара идей про запас. Я могу готовить где угодно, поэтому решил не дожидаться, пока все устаканится, и приехал прямо сейчас. Хочу насладиться каждой минутой, каждой секундой рядом с тобой.
– Ты будешь руководить «Звездолетом»? – спрашиваю я, не веря своему счастью. Ресторан еще строится, его откроют не раньше чем через несколько месяцев.
Фишер качает головой.
– Этот пост уже обещан другому. Я могу поработать и на меньшей должности, к тому же хорошо знаю свою начальницу. Она недовольна, но все равно за меня рада. – Он пожимает плечами. – В мире нет ничего определенного, но в одном я уверен на сто процентов: я тебя люблю. – Бросаюсь на него, покрываю поцелуями, потому что иначе невозможно. Фишер удовлетворенно мычит. От этого звука мне хочется плакать. – Я обещал тако по вторникам и намерен сдержать слово.
Вожу пальцами по его лицу, он зарывается щекой в мою ладонь. Настоящий, теплый, мой.
– Когда-то ты сказала, что состоишь из сплошных «не», – говорит Фишер. – Знай, для меня это не так. Обожаю твои ужасные каламбуры и бездонную мудрость. Ты вся состоишь из моих любимых форм, моих любимых цветов. – Он целует меня в губы. – И твой вкус – определенно мой любимый.
В груди зарождается тихий смех.
– Как же я тебя люблю.
– И я тебя тоже. Идем домой.
Эпилог
В следующем июне
– Ну сколько еще ждать? – Последние сорок минут я молча бродил туда-сюда по веранде, и мое терпение истекло. – Нам давно пора быть там. Вдруг ей понадобится помощь?
Инди не удостаивает меня ответом. Возмущенно топая, возвращаюсь на веранду через кухню Сейдж – точнее, нашу общую кухню, о чем свидетельствует мой набор ножей и прибор су-вид, не убранный со вчерашнего вечера. Андерсены решили вернуться на Рождество, поэтому мы прожили у них всего месяц, прежде чем переехали к Сейдж.
На полке красуются новые сувениры. Аттестат Инди за десятый класс, блистающий отличными оценками. Общая фотография на мысу Основателей с моими родителями, они приезжали сюда на прошлое Рождество. Мы попытались слепить снеговика-песковика на пляже: сделали первый шар, заморозили руки и отправились перекусить в закусочную Уолтера. Еще один снимок – мы с Инди в грузовике, оба напряжены и сосредоточены. Она только что получила учебные права, и я впервые посадил ее за руль. Есть и фото с прошлогоднего фестиваля – толпа празднует нашу победу, а мы с Сейдж не сводим друг с друга глаз.
Разглядываю фотографию с пробного открытия «Звездолета». Получилось чисто домашнее мероприятие, даже Карли не приехала. Один из племянников (или внучатых племянников) Уолтера работал диджеем, Сэвви и Рен отвечали за десерт, а Сейдж – за букеты. Это был ее первый крупный заказ. С гордостью могу сказать, что никогда не слышал столько комплиментов цветочному оформлению на мероприятии, посвященном еде. Неделю спустя состоялось торжественное открытие ресторана, с толпой важных гостей; многие приехали специально, чтобы полюбоваться метеоритным дождем, который можно было наблюдать из обсерватории или с лужайки.
«Звездолет» стал центром притяжения для Спунса и хорошим импульсом для развития туризма. Работать в нем под руководством Арчера оказалось весьма воодушевляюще. Впрочем, у меня есть другая идея, и моя решимость крепнет с каждым днем. Как только Уолтер перестанет водить всех за нос и официально объявит об уходе на пенсию, я намерен выкупить его закусочную. Больше никакого начальства; буду сам себе хозяин.
Наконец появляется Инди. Ставлю фото на место.
– Ну что, поехали! – говорит она, будто это я всех задерживаю. Прощаемся с Лаской и Хромоногом, садимся в грузовик и едем в город.
Пробное открытие «Звездолета» стало для Сейдж первым заказом, но сегодняшнее мероприятие гораздо крупнее: по такому случаю все магазины на Мейн-стрит закрыты.
Заходим в ресторан. Инди немедленно направляется к Сэму и подругам, болтающим у стойки с напитками. У меня теснит в груди; я рад, что они так хорошо общаются.
Завидев на самом верху стремянки Сейдж, ни разу не удивляюсь. На ней симпатичное зеленое платье, которое я сегодня утром уже с нее срывал. На внутренней стороне локтя свежая татуировка – каноэ, наполненное цветами. Одновременно с ней я сделал свою: тоже каноэ, но вместо весел – венчик и кухонная лопатка. На полу валяются туфли на каблуках.
Сейдж поправляет гирлянду, свисающую с потолочной балки, критически оглядывает результат и неуверенно покачивается.