Кэт подошла к машине, случайно попав в кадр молодой девушке, снимающей на телефон танцующего бомжа в костюме феи. Оператор наморщила носик, однако Кэт не придала этому значения. Ей хотелось домой, в душ и поспать.
***
Одинокая фигура застыла на берегу. Казалось, Шон не хотел, чтоб его заметили. Он без движения сидел на остывающем песке, привалившись к камню. Кэт не хотела мешать ему созерцать море, но желание помочь, и хоть немного унять его боль победило и она медленно подошла. Куда делась привычная неприязнь? Сочувствие взяло верх над злостью. Обьятые общей болью, они на время обьявили перемирие, или же просто не было сил ненавидеть.
«Не против если я присяду?»
«Садись»
И вот она – неловкая пауза. Шон даже не посмотрел в ее сторону. Ему было все равно, не важно, кто пришел, зачем и что будет потом.Он нахмурился но не отвел тяжелый взгляд. Он смотрел за горизонт, сквозь волны, вдаль. Кэт не знала что сказать. Да – из нее был бы самый бездарный психолог. Перебирая все возможные варианты, как начать разговор, все клише, которые люди испокон веков говорят в подобных случаях, она поняла, что все это глупо. В конце концов они никогда не были друзьями. Более того, они были олицетворением взаимной неприязни. Внезапно Кэт пришло в голову, что ее присутствие здесь более чем странно. Но раз она пришла – то еще более странно - это молча пялится на океан и думать каждый о своем.
Она открыла рот, готовая заговорить, но Шон, не отрывая взгляда от воды схватил ее за руку.
«Тихо! Ничего не надо говорить, просто смотри»
Кэт послушно уставилась перед собой. Волны одна за другой обрушивались на массивные стены утеса. Тонны смертельной пены разлетались в стороны.
«Видишь там, метров за двести?»
Кэт смотрела как гладкие громады волн, ровно, будто полотно гладкого шелка, шли к берегу. Как медленно поднимался гребень и как ровный ветер сдувал воду с него. Распыляя миллиарды переливающихся на заходящем солнце брызг. Завораживая они закручивались в гигантские трубы порождая чудовищные рёв.
«Как красиво и как легко... И вот теперь...»
Он показал на утес. Очередная волна остервенело набросилась на камни, бурля, выбрасывая тонны пены. Неконтролируемая, бушующая сила, каждый раз напоминала человеку о его месте.
«Мгновение – и тебя нет. Бездна, несущая смерть»
Кэт не нашла что сказать. Шон внимательно посмотрел на нее и отвернулся.
«Знаю - это глупо, ведь мы никогда особо не общались...»
«Он был твоим другом тоже»
Кэт не ответила. Все эти «Если хочешь поговорить – знай, я рядом; мы должны держаться вместе..» и тому подобная словесная ерунда никогда не выразит всех эмоций, заполняющих сердце.
«Пришла проверить не наделаю ли я глупостей от отчаяния?»
«Зачем? Я знаю, что не наделаешь. Ты не идиот»
«Я сомневаюсь»
«Ты бросил работу»
«Не могу топтать могилы»
«Не слишком ли театрально?»
«Слишком. Хотя, спасибо что не стала меня утешать. Я отдал его одной из них. Я не рассчитал кое-что. Волны поменялись. И я отправил друга прямо в ад»
«Винишь себя?»
«Мы все были в одной команде, Кэт. Я управлял лодкой, и моя неграмотность позволила Ей сожрать Адама.»
«Ты не заметил, как запаниковал Адам когда Она разделилась»
«Десяток метров чуть дальше...»
«И случилось бы тоже самое. Адам любил показать себя. Он не сосредоточился»
«Нет!»
Шон резко оборвал Кэт. Она почувствовала, как ярость наполняет его. Она резко встала на ноги и посмотрела на него сверху вниз. Её это начинало раздражать. Она уже не чувствовала ни жалость, ни стремление успокоить его. Она высказала все что думает. Ее голос не разу не дрогнул. Металлические нотки и суровый взгляд заставил Шона слушать до последнего слова.
«Ты уже неделю сидишь тут, и давишь сам себя! Адам умер потому что запаниковал и в этом никто не виноват! Ясно? Тебе нужно, чтобы за все кто то всегда был в ответе и тебе не кого винить в произошедшем, кроме как себя! Подумай об этом по другому! Ты делал все чтоб спасти его, рискуя нашей жизнью. Ты тоже потерял контроль над собой. Кому ты пытаешься что-то доказать? Всем наплевать, Шон! Фальшивые гримасы сострадания ребят с серф клуба? День-два – и они ржут укурившись травы в гараже у Фостера. А ты сидишь тут, жалкий и никому не нужный. Что будет дальше? Бросишь все, потом сам бросишься вон с той скалы. Для чего? Адам лишился жизни, а ты травишь свою. Ведь это самое главное что у тебя есть. А у него этого нет! Он сейчас там смотрит на тебя, во что ты превратился! И не это он хотел бы увидеть!»