Выбрать главу

— А тебе это зачем? — спросил Дуилин.

— Саурон Гортаур приучил меня избегать бесполезных трат, — сказал Маэглин. — Ну и… Ладно, Дуилин. Все сразу вы не выйдете. Ты, как тебя там зовут, Линдор, Линдир, забыл? — обратился он к лаиквенди. — Пойдёмте со мной, ты и Дуилин. Я вам выход покажу и куда идти. Потом вы все, девять, будете отбирать каждый по десять пленных и выводить их как можно быстрее. Там за воротами глубокое ущелье. Выход специально сделан так, чтобы было не видно с башен и других мест, где расположена стража, даже если ехать верхом. Начинаете с нижних помещений. Я буду отпирать замки на цепях. И да, только я знаю, как они открываются, — если крутить не так, как надо, они сломаются.

— Не буду! Нет! Нет! — истерически кричал юный, черноволосый эльф, которому Маэглин только что раскрыл оковы. — Нет, не пойду. Там Мелькор! Там нет света! Только пепел! И дракон. Один пепел…

— Сынок, — уговаривал его поседевший отец. — Бежим, прошу! Пожалуйста! — Он в панике оглянулся на Маэглина. Они были последними; Дуилин тоже в недоумении застыл, не зная, что делать.

— Ладно, — сказал Маэглин, — мне пора. Я всё отпер, и я ухожу. Дуилин, ты знаешь, что дальше делать.

Дуилин первоначально мечтал убить Маэглина, как только всё это закончится; он даже присмотрел подходящий камень на полу пещеры, но теперь лишь беспомощно смотрел, как уходит Маэглин; он схватил за руку юношу и потащил за собой.

И тут в узкой трещине, откуда отец и сын ещё час назад добывали породу, послышался какой-то жуткий, утробный треск. Эльфы увидели, что целый огромный клин камня трескается, проваливаясь у них под ногами; они побежали к выходу, увидев, как многотонная скала летит вниз, в бездну, где далеко-далеко дышит бурыми огнями лава. Одновременно до них донеслось громкое шипение, как будто бы там была целая тысяча рассерженных котов — или же один, но размером с дракона. Снизу начали вырываться клубы пара.

— Эй, приятель, — услышали они спокойный голос, словно исходивший откуда-то из стены. Седой эльф увидел Гельмира, который когда-то, за несколько недель до того, как они с маленьким сыном попали в плен, обедал у них дома в родном Нарготронде.

— Вам лучше выйти. И тебе, Дуилин, тоже.

Юноша опомнился и подбежал к выходу; за ним — Дуилин и остальные. Юноша остановился, чтобы подхватить отца, у которого от напряжения и страха подкосились ноги, — и увидел, что сзади многотонный потолок пещеры начинает падать, опускаться, словно застилаемое покрывало; увидел, как огромная скала уносит, словно пустую скорлупку, обитую железом вагонетку, в которой, — он теперь вспомнил, — осталась бутылка с водой и платок.

Всё это медленно разворачивалось у него перед глазами, словно они попали в какую-то прозрачную смолу.

За ними шёл Гельмир; он поднял ладонь — небрежно, чуть выше головы, как будто хотел поправить несуществующую шапку, и скала остановилась, опершись на его руку.

— Не волнуйтесь, — сказал он, — я могу немного подождать.

— Итак, у тебя были ключи?

Гватрена не надо было держать; он стоял перед троном Мелькора, слегка перебирая пальцами трость. Мелькор, как у него в последнее время это часто водилось, сидел на ступенях; иногда он будто изображал шута у собственного трона; наверное, думалось Гватрену, иногда ему хочется сказать то, что мешает сказать его величие — то величие, которым он, как думал, должен был быть одарён.

— Да, — сказал Гватрен, — ключи у меня были.

Мелькор подошёл к нему, почти подбежал, вырвал у него из рук трость, сломал её и отшвырнул.

— Ты открыл двери моей крепости сыну Феанора, — сказал он тихо, почти без голоса, плоским шёпотом. — Ты открыл мои двери Маэдросу.

Гватрен мог бы сказать: «это приказал мне Майрон», но счёл такой ответ недостойным, и промолчал.

— Вы, синдар, ползали в подлеске Бретиля и Дортониона, как вонючие ежи, — сказал Мелькор. — Я дал вам свободу. Я вас освободил от ваших самодельных королей, я уничтожил Денетора, я загнал в лес Тингола! Я берёг вас от нолдорских владык! И теперь ты, — он вырвал прядь золотистых волос Гватрена, — открыл им двери в Ангбанд!

Мелькор отошёл обратно к трону. В руках у него вдруг появился его железный венец.

— Вот он. Он принадлежит мне. Он принадлежит мне! Я отдам его, кому хочу. Не тебе им распоряжаться!

— Я никогда не говорил, что Сильмариллы нужны мне, — сказал Гватрен.

— Убейте его, — махнул он нескольким слугам-людям, ожидавшим его приказов в глубине зала. — Сбросьте в пропасть. Майрон сошёл с ума! Открыть двери для нолдор! Позволить мелкому, желтоволосому, неграмотному лесному эльфу распоряжаться моими ключами!

— Ты действительно так думаешь? — спросил Гватрен.

Его затопила волна облегчения. Он не мог опереться на трость, и сжал руки в замок, стараясь удержаться на ногах. Неужели Мелькор всё-таки ухитрился не заметить того, что — он это видел! — всё-таки сделал Маэглин? Неужели Маэглин был прав, неужели корона действительно для Мелькора важнее и хоть кому-то из пленников удастся получить свободу или хотя бы надежду на неё?!

— Да, — Мелькор сел на трон, откинулся и усмехнулся, покручивая в руках корону, словно сосуд на гончарном круге. — Я думаю, что Майрон сошёл с ума, раз позволил мелкому, желтоволосому, неграмотному лесному эльфу распоряжаться моими ключами и я приказываю сбросить тебя в пропасть.

— Передай это Майрону, если можно, — сказал Гватрен. — Дословно. Думаю, ему будет небезынтересно это услышать.

Мелькор расхохотался.

— Обязательно!

Гватрен шёл по узкому каменному проходу. К счастью, его не заставили убрать руки за спину — в этом случае он беспрерывно бы падал. Идти без трости было тяжело и непривычно, и он иногда хватался за стенку то правой, то левой рукой.

Адан из стражи Мелькора шёл у него за спиной. Он был один — идти по этому коридору втроём и тем более вчетвером смысла не было. И он не подгонял Гватрена, просто шёл сзади. Гватрен не был именно в этом коридоре, но по запаху гари и падали и по тому, что он знал о планировке покоев Мелькора, догадывался, что до обрыва оставалось шагов пятьдесят.

— Послушай, — сказал вдруг адан. — У меня брат в Бретиле живет. Младший, он у матушки от второго мужа. Там говорят, это ты помог Белемиру найти сокровища, чтобы он там королем стал.

— Да, я, — подтвердил Гватрен.

— Брат обратно часть земли получил. Ну не всё, конечно. Мне-то обратно путь заказан, но хоть мать свой век по-хорошему доживёт. Спасибо.

— Рад за вас, — искренне ответил Гватрен.

— Я сейчас ничего сделать для тебя не могу, — продолжил адан.

— Да я понимаю, — сказал Гватрен.

— Вот только… ну вдруг повезет. Может, я или кто… скажу потом Гортауру, вдруг да не поздно ещё будет… — шепнул он.

Он вдруг остановился, ткнул рукой в стену и Гватрен увидел: это дверь, и адан поворачивает там ключ. Он приоткрыл дверь и толкнул туда Гватрена.

Тот думал, что всё-таки летит в пропасть, но через мгновение ударился обо что-то металлическое.

Нет, только не это! Только не это!!!

Дверь в покоях Финголфина резко распахнулась.

— Пойдём со мной, дедушка, — твёрдо сказал Маэглин. Он открыл замок на цепи, которая привязывала его руку к кровати. — Я должен тебя вывести отсюда.

— Ломион, ты…

— Замолчи. Это сейчас могу сделать только я. Потому что сейчас у меня в руках ключи от всех покоев Ангбанда. И мне известен тайный выход отсюда. Молчи и слушайся меня.

Он взял Финголфина за руку и потащил его по тайной узкой лестнице. Финголфин следовал за ним; где-то посредине он начал задыхаться: сказались годы, проведённые им в неподвижности и сне, но Маэглин безжалостно продолжал вести его вперёд.

— Ломион, ты уверен, что Мелькор не увидит, как мы выходим?

— Уверен, — ответил Маэглин. — Он будет занят другим.

— Чем? — спросил Финголфин.

— Я сделал так, что он будет занят другим. А ты идёшь со мной.

— Ломион, у тебя есть оружие?

Маэглин покачал головой.

— Мелькор этого не одобряет. Хотя ладно, на самом деле есть.

Маэглин протянул Финголфину тонкий меч в простых чёрных ножнах.

— Это Англахель, — сказал Маэглин. — Меч моего отца. Твой меч, Рингил, я не нашёл, прости. Затерялся в Гондолине.

Им удалось бы незаметно покинуть Ангбанд, именно так, как замышлял Маэглин — если бы на предпоследнем пролёте лестницы не оказалось небольшого, тайного окна. Собственно, это был предпоследний пролёт перед уровнем земли — дальше лестница уходила глубоко под землю и заканчивалась подземным ходом.

Но отсюда было слишком хорошо видно, что происходит перед вратами Ангбанда.

Финголфин в отчаянии окинул взглядом площадку лестницы — и вдруг заметил в уголке одного из огромных камней миниатюрный листочек, который можно было принять за трещину в камне. Здесь строители-эльфы всё-таки оставили выход.