— Так прямо и написали? Какие эпитеты! — присвистнул Гай.
— Не думаю, что они несправедливы! — вновь захохотал король, вновь пугая лошадей.
Лорд вежливо улыбнулся, опять пожал плечами. Ему, конечно, не понравилось, что государь кроме его письма получил и послание из Илидола, но препираться с венценосным кузеном он не мог — знал, что все легко может обернуться не в его пользу. Настроение Лавра Свирепого часто менялось так же быстро, как погода в горах.
— Могу я пригласить государя спешиться и позавтракать со мной? — спросил лорд.
— О, нет. Я тут не затем, чтоб брюхо набивать. Да и не полезет мне еда в глотку, пока не узнаю того, что хочу узнать, — махнул рукой Лавр. — Как звать его?
— Кого? — не сразу понял внезапный вопрос Гай.
— Того, кто копыто тебе перебил! — захохотал король.
— Он назвал себя — сэр Пек, рыцарь Илидола, — лорд специально пустил в тон недовольные нотки — не мог не намекнуть, что не по нраву ему кое-какие высказывания государя, но тот, похоже, ноток раздраженных не заметил, а если и заметил, то внимания на них не обратил.
— Забавно, — хмыкнул Лавр, глядя в сторону городских башен. — Из всех возможных имен он выбрал самое неподходящее для рыцаря. Пек, — повторил имя так, словно яблоко-гнилушку раздавил.
— Может, это его настоящее имя, — уже из вредности возразил Гош. — Может, я ошибся, предположив в нем Мелина.
— Ну да! — в который раз за последние десять минут захохотал король. — Скажи-ка мне: много ли ты простых парней знаешь, которые могли зацепить тебя мечом, и так сильно?
На это лорд промолчал. Не считая недавно пробитого Пеком бедра и травм, связанных с происшествиями на охоте, он мог хвастать тем, что в последний раз его шкуру намерено и серьезно испортили лет десять назад. Да и то — в пьяной драке в одном из кабаков столицы.
— Что ж, надо поговорить с подданными. Король я или нет? Заодно и сэра Пека Илидольского к обеду приглашу. Ты не против, милый кузен? — и монарх, какой-то нынче слишком веселый и ребячливый для своих пятидесяти лет, стегнул коня, чтоб тот нес его к городу.
За Лавром с той же прытью последовала и вся его блестящая свита…
— Черт бы тебя побрал, милый кузен, — прошипел ему вслед лорд Гош и зло ударил костылем в мягкую землю. — Но черт меня побери, если я не выужу себе выгод из этого дела…
— Король! Король! — заорал дозорный из Красной башни Илидола и замахал шапкой защитникам стен.
И все дружно прильнули к зубцам, чтоб видеть, как приближается к городу через поле большой отряд рыцарей.
— Его величество так быстро отозвался на наше послание, — сказал солдат Карл Тонкий капитану Альвару, указывая на всадников в блестящих доспехах и с яркими знаменами короля, что полоскались на ветру над их головами.
— Это хороший знак, — довольным тоном заметил капитан. — Король, по всему видно, обеспокоен нашей судьбой.
Бледный Пек-Рифмач, только вчера вставший с постели и сегодня пришедший на стену взглянуть на лагерь лорда Гоша, при виде короля и его сияющей свиты сделал пару шагов назад, в тень, и побледнел еще больше.
— Тебе плохо? — заботливо спросил его друг Ларик.
— Д-да, — кивнул юноша, потерянно глядя на приятеля.
— Давай отведу тебя обратно в лазарет, — Ларик взял Пека за локоть.
— Д-да, — с тем же заиканием отозвался парень.
Он послушно спустился с другом во двор, но там вместо лазарета повернул вдруг к выходу, на улицу, чуть не наступил при этом на хвост псу, дремавшему у телег.
— Ты куда это? — удивился Ларик.
— Надо кое-кого повидать, — буркнул юноша. — Не беспокойся за меня — я один пойду…
— Что за новости? — нахмурился Ларик. — Так я тебя и отпустил — такого больного — одного. Да ты на ногах еле стоишь…
Юному рыцарю, в самом деле, до сих пор досаждали приступы лихорадки, и потому в походке его не наблюдалось былой твердости. Впрочем, как и сил возражать другу, который давно оправился от своего легкого ранения и теперь фонтанировал свежими силами.
Поэтому в дверь маленького дома на Тихой улице, где уже несколько дней пребывал в крайней тревоге мастер Герман, первым постучал Ларик.
— Мальчик мой, — с таким возгласом, со слезами на глазах, старик кинулся обнимать бледного и осунувшегося Пека. — Что с тобой? Я все места себе не нахожу…
Ларик удивленно смотрел на это все, но молчал, правильно рассудив, что пока не ко времени задавать какие-либо вопросы.
Старик и юноша прошли в кухню, где сели за стол. Ларик вежливо остановился в пороге, рассматривая помещение. Ему понравились запахи, что поднимались от двух пузатых чугунков, жавшихся друг к дружке на узком припечке. В чугунках, судя по всему, обретались тушеное мясо и пшенная каша.