Приказ передали по радио. Джо Легтон выключил приемник.
— Вот так, Элис. Первое июня, четыре часа. Простая фраза, ставящая крест на наших жизнях.
— По крайней мере, мы были одними из последних.
— Да, конечно, мы последние. И этот яд… Они сказали, он очень хороший. Черт! В следующем месяце у меня намечалось повышение по службе. О, Господи!
— А план сработает? Неужели все умрут?
— Все, кроме тех, кто продолжит работу. Все, кроме пятисот миллионов. Они проследят, чтобы мы не забыли принять яд в последний момент.
Джо встряхнул головой.
— В каждом квартале имеется свой уполномоченный. Он проверит каждого. Он должен убедиться, что мы подвели итог жизни. И если произойдёт ошибка, он ее исправит.
— А те другие выживут?
— Я не хотел бы сомневаться в них?
— Значит, человечество возобновится через их потомков?
— Конечно. Пройдут годы, и все восстановится. К счастью, для человеческой культуры уже не понадобится миллионов лет. Ученые собрали банк яйцеклеток, а все остальное будет сделано из синтезированной протоплазмы.
— Я рада, что наши дети уснули… что им не нужно было умирать. Я рада, что когда они проснутся, у них появится шанс.
— Да? да. Вот только понравится ли им такая жизнь? Ладно, пей до дна!
Харлер был одним из последних в Превращении.
— Уличная стража, — отдал он приказ по рации. — Времени все меньше. У вас осталось двенадцать часов, чтобы завершить обход. Венерианский флот только что покинул орбиту Луны. В дальнейшем вы будете получать мои распоряжения устно. Расходитесь. Рассеивайтесь. Вас не должны видеть вместе. Скитайтесь по улицам по одному.
Питайтесь и спите по одиночке. Уходите в холмы, долины и пустоши, но держитесь вблизи проточной воды. Это все. Я прощаюсь с каждым из вас. У нас все получится. И, возможно, наши молитвы будут услышаны Господом. Сообщение закончено.
Когда венерианские корабли спустились с небес, Харлер одиноко стоял на высоком холме. И когда венерианцы шныряли вокруг, он по-прежнему оставался в городе. Он видел замешательство, изумление, нараставший страх и ужас венерианцев, когда они нашли мир на стадии смерти…
Арму, глава венерианских орд, отдавал приказы:
— Повелеваю кораблям захватить Нью-Йорк, Чикаго и Лондон! Спускайтесь в места с наибольшей популяцией землян!
— А что ты скажешь о сообщениях из Парижа, Бомбея и Токио? Что ты скажешь, Арму?
— Это только отдельные случаи, — нахмурившись, ответил он. — Мы найдем своих рабынь. Не бойся!
Ужасные сообщения приходили рекой. Денвер, Сингапур, Нью-Йорк, Каир. Мертвы, мертвы, мертвы. Отравлены, захоронены, убиты. Застрелены, подвергнуты эвтаназии.
Какое разочарование!
Стоя на ступенях Нью-Йоркского муниципалитета, Арму выкрикивал в небо проклятия. То же самое повторилось на ступенях муниципалитета в Лос-Анджелесе. Его большие глаза мерцали пурпурным сиянием. Улицы были пустыми. В городе осталось лишь несколько бродячих котов и нечесаных дворняг, да еще с десяток птиц, порхавших в небе.
И, кроме них, великий океан безмолвия.
После двух недель тщетных поисков и нараставшей ярости Арму приказал флоту собраться и отправиться обратно на Венеру. Климат здесь был ужасным, а тишина и смерть наносили моральный ущерб его солдатам. Расстроенные венерианцы уносились в небо, чтобы больше никогда не вернуться на Землю.
Харлер видел, как они улетали. Манхард видел, как враги покидали планету. Президент Соединенных Штатов видел взлет венерианских космических кораблей. Пятьсот миллион пар глаз следили за тем, как захватчики исчезали в небе в безнадежном бешенстве.
«Как изменилась наша жизнь, — подумал Харлер. — И все же наши дети получат шанс на новый мир. Они получат новые искусства и обычаи, тесно связанные с законами природы. Наша плоть станет красивой и сильной. И, главное, венерианцы ушли навсегда».
Он посмотрел на небо, рассматривая новые оттенки. «Невозможная век назад реальность этого дня. Новые дома, новая пища для каждого из нас. Новые тела, созданные для имитации животных, но уникальные и способные воспроизводить в себе разум». Он вновь поднялся на холм, осматривая сверху Лос-Анджелес. Опробовав голос, он пришел в уныние от результата. Но затем, около реки, несясь, подпрыгивая и задыхаясь от радости, к нему понеслась большая свора собак.