Я старательно пускал красивые кольца дыма. Это давало мне возможность подумать.
Через некоторое время я спросил:
— Ты его уже видел? Что он тебе сказал?
— Я его не видел, — ответил он. — Я не смог его найти. Мне кажется, что он прячется от меня.
Парень еще раз плюнул в камин, потом добавил:
— Вчера вечером мне удалось узнать, где он живет, но я не хотел идти к нему вот так. Не хотел рисковать встретить у него других парней. Я хотел заставить его прийти ко мне. Я поговорил бы с ним с помощью рукоятки моей петарды. Тогда я позвонил ему по телефону, но мне ответила какая-то девица.
Я утвердительно кивнул. Это, вероятно, была Эдвани.
— В котором часу это было?
— Около половины третьего ночи, — ответил Лодс. — Я спросил, здесь ли полковник Накаров. И она сказала, что его нет и что он не вернется. Я объяснил ей, что меня зовут Лодс, и спросил, нет ли у нее для меня записки или чего-нибудь в этом роде. Она ответила, что есть и что Накаров просил передать мне, чтобы я отправился к Зелдару для получения платы, и назвала мне его адрес.
Я внутренне смеялся. После того как она убила Сержа и перед тем, как отравиться самой, Эдвани здорово пошутила с Зелдаром. Она послала к нему Лодса.
Во время этого разговора я сидел и слегка поигрывал своим портсигаром.
— Послушай, старина, — обратился я к Лодсу, — мне кажется, что ты ошибаешься насчет Зелдара. Это — не такой парень, который может оказаться неприятным. Я уверен, что он отдаст тебе деньги, которые тебе должны. Если в этой компании есть мошенник, то это не он, а сам Накаров. Я готов держать пари, что русский собирается надуть не только тебя, но и самого Зелдара. Зелдар — правильный парень. Когда для него делают работу, то получают и плату за нее.
Мои слова явно пришлись по душе Лодсу. Я видел, как его лицо становилось менее напряженным.
В этот момент моя сигарета была выкурена почти до конца. Я бросил окурок, открыл портсигар, достал другую и закурил снова. Потом встал и протянул ему свой портсигар. Левой рукой он взял сигарету.
Я громко защелкнул портсигар и в тот момент, когда он совал сигарету в рот, я сделал жест, как будто собираюсь положить портсигар во внутренний карман пиджака. Когда моя рука проникла под пиджак, я неожиданно выронил портсигар и схватил «люгер».
Рука Лодса, в которой он держал свой пистолет, свисала в сторону. Он только успел захватить зубами сигарету, когда увидел мою петарду, появляющуюся из пиджака.
В тот момент, когда он начал поднимать правую руку, я выбросил вперед левую ногу. Это захватило его врасплох, а моя правая рука ударила его по затылку. Я ударил его по голове рукояткой «люгера». Он ничего не успел сказать и потерял сознание.
Схватив телефонную трубку, я позвонил Эруарду. Звонил довольно долго, пока тот не снял трубку. Голос у него был сонный.
— Хелло, Эруард! Это Кошен. Я буду говорить быстро и мало, чтобы нас не успели прервать. Я по горло в работе.
Я коротко рассказал ему, что произошло. Попросил его немедленно приехать сюда, чтобы поместить Лодса в «холодильник». Потом я попросил его, чтобы двое людей остались здесь дожидаться возвращения Зелдара и тоже забрать его под каким-нибудь предлогом и держать до тех пор, пока я не объявлюсь снова. Эруард ответил, что сделает это, а потом добавил, ему кажется, дело движется довольно успешно.
— Еще как! — воскликнул я. — Если бы вы были здесь, то тоже посмеялись бы вместе со мной.
Потом я попросил позвонить в Бурже, чтобы приготовили самолет и чтобы у пилота была готова виза и мы могли сразу же взлететь, как только я прибуду туда. Эруард пообещал немедленно заняться всем этим.
Я попросил его еще об одной вещи. Сказал, что к нему придет одна куколка от моего имени и что ее зовут Джуанелла Риллуотер. Это девочка, которой занимался Брикюэ, но теперь она работает на нас. Я поручил ей передать ему некоторые сведения и просил помочь ей, чем он только сможет, в работе. Эруард заверил меня, что все сделает, как я прошу. Потом он еще немного посмеялся и сказал, что мой метод поразителен и, даже можно сказать, уникален.
Я ответил, что когда увижу его, расскажу ему историю, которая заставит его шевелить ушами так сильно, что он будет вынужден привязать их веревкой, и положил трубку.