— Почему я никогда раньше её не видела?
— Год назад у Агаты был микроинсульт, она упала и сломала бедро, — ответила Рома. — Она была в реабилитационном центре в Миннеаполисе.
У стойки Эрик протягивал Агате коричневый бумажный пакет и стаканчик навынос. Питер возвращался к своему столику.
— Я не думала, что она вернётся, и вдруг вчера увидела её с Руби.
Как и Мэгги, Руби тоже художница. Она пишет громадные абстракции и преподает искусство. И она лучшая в нашей группе тай–чи.
Второй раз я тоже видела Агату беседующей с Руби. Они стояли на библиотечной парковке, и Агата казалась обиженной на Руби, так же, как и сейчас на Эрика. Он указывал на конверт, который старушка держала в руках. Он был у неё, и когда я видела их с Руби. В таком конверте мог бы лежать мой аттестат за шестой класс. Даже издалека я видела, что губы Агаты сжались в тонкую злую линию. Весь красный, Эрик качал головой. Агата отвернулась от него, расправила плечи под своим старомодным пальто. Со стаканом в одной руке и сумкой в другой, она направилась к двери, крепко прижимая к груди конверт. Когда она прошла мимо, я разглядела — это был старый конверт для табеля успеваемости.
— Она была учительницей?
— Директором школы, если быть точной, — ответила Мэгги, посмотрев на часы. — Нам пора, — она огляделась в поисках Клер.
— Знаешь, Агата уберегла не одного подростка от судьбы малолетнего преступника, — сказала Рома, поднимаясь.
Мэгги кивнула.
— Руби. И Эрика.
Подошла Клер, и Мэгги взяла у неё все три чека:
— Я заплачу.
— Нас двое, — сказала я Роме.
Она задумчиво сузила глаза:
— Думаю, мы с ней справимся.
— Я так хочу, — сказала Мэгги, — не спорьте со мной.
Мы с Ромой переглянулись.
— Ну ладно.
Мэгги отправилась к кассе.
— И вам двоим ни за что не справиться со мной, — бросила она через плечо.
Через окно я видела, как Агата медленно движется по тротуару. Рома проследила за моим взглядом, застёгивая куртку.
— И меня, — мягко сказала она, смущённо пожав плечами.
Я не сразу поняла, о чем она говорит.
— Ты была малолетней преступницей? — образ неуправляемого ребёнка никак не вязался с добросердечным ветеринаром, с которым я подружилась сразу, как переехала в Миннесоту.
— Ну, может, не совсем преступницей, — сказала она, натягивая перчатки, — но связалась с плохой компанией, мы убегали из дома, курили, пили. А мне было всего четырнадцать.
— Совсем на тебя не похоже, — сказала Мэгги, вернувшаяся, как раз чтобы услышать конец разговора.
— Это все благодаря Агате. Она заметила мой интерес к животным. И поймала меня на прогуливании уроков, — она засмеялась от воспоминаний. — Частью моего наказания стала чистка клеток в приюте три дня в неделю после школы. Целый месяц.
Мы направились к двери. Я помахала Эрику, он кивнул в ответ.
— Я так понимаю, наказание было не таким уж наказанием, — повернулась я к Роме.
— Я была счастлива, хотя и ни за что бы не призналась. Когда месяц закончился, директор приюта предложил мне работу, по субботам и после школы. Я много лет не знала, что и это устроила Агата. Выгуливая собак и чистя клетки, я не имела времени ввязываться в неприятности.
Мэгги накинула капюшон и бедром открыла дверь. Снаружи холод просто обжигал.
— Агата отправила рисунок Руби на конкурс штата, — сказала она, — и она выиграла путёвку в летний художественный лагерь.
Рома протиснулась между внедорожником и бампером припарковавшегося позади нас пикапа.
— Я знаю, что она поощряла интерес Эрика к готовке. В пятнадцать он готовил все блюда для какого–то торжественного учительского завтрака.
С тротуара до нас донеслись голоса людей, разговаривающих на повышенных тонах. Рома остановилась и вытянула шею, чтобы посмотреть. Мэгги, держа руку на ручке дверцы машины, оглядела улицу. Я сделала шаг назад, чтобы лучше видеть. И увидела Агату, всё ещё прижимающую к груди конверт. Через пару секунд я узнала мужчину, нависавшего над ней, несмотря на то, что он опирался на трость.
— Это Гарри Тейлор? — спросила Мэгги.
— Ага.
Голоса Гарри и Агаты висели в ледяном воздухе. Не требовалось слышать слова, чтобы понять — они спорят. Старик потянулся к конверту. Агата яростно замотала головой, повернулась и медленно поплелась по тротуару. Гарри остался на месте, тяжело опираясь на палку. Я колебалась, глядя, как он одиноко стоит на тротуаре. Мне не хотелось вмешиваться, но ему было нехорошо.
Старый Гарри — Гаррисон — всегда был с кем–то из сыновей, чаще всего с Гарри–младшим, но сейчас его пикапа нигде не было видно.
— Гарри Тейлор крепкий, как дуб, — сказала Рома, заметив мои сомнения.
Я выдохнула. Она права. Но ведь так холодно. Что старик делает тут один в такой холодный вечер? И почему он ссорится с Агатой?
2
— Уезжайте, — сказала я, покрепче затягивая капюшон.
— Можем подождать, — предложила Мэгги.
— Нет, всё нормально, поезжайте, не заставляйте Орена ждать. Я только посмотрю, как там Гарри.
Рома кивнула и похлопала по карману куртки.
— Позвони, если что–нибудь понадобится или если тебя будет нужно забрать.
— Спасибо.
Сгорбившись, я пошла к старику. Вечер был ясный, на чернильном небе серебрился тонкий месяц.
Гарри повернулся ко мне без удивления, скорее, на его лице было написано «Почему так долго?», и мне показалось, что он откуда–то знал, что я подойду к нему.
— Добрый вечер, — сказала я, откидывая капюшон.
— Будем обмениваться любезностями, или сразу спросишь, что я делаю тут в такой собачий холод?
— Да, холодно, — согласилась я. — И что вы тут делаете?
— Без сопровождающих?
— Без машины.
— Парни на аукционе, — Гарри махнул головой в сторону реки. — А мне у Кормака ничего не нужно. У меня своего хлама в избытке. Так что я решил подышать.
Я ничего не сказала, но мои брови исчезли под шапкой. Внезапный порыв ветра сдул на нас снег с ближайшей крыши. Гарри неубедительно пожал плечами.
— Мне нравится дышать снегом.
— А как насчёт подышать ароматом шоколада? — сказала я, предложив ему руку. — У Эрика сегодня отличный шоколадный пудинг.
— Я могу проявить гибкость, — ответил он, опираясь на мою руку. — Почему бы не отвести меня в ресторан, чтобы я не ввязался в какие–нибудь неприятности. — Он огляделся, но Агата уже испарилась.
— Гарри, всё в порядке?
— Не о чем беспокоиться.
Это был не ответ на мой вопрос.
— Как твои коты?