Ловкость лап (ЛП)

— Если только… — сказала я вслух. Оба кота повернулись ко мне, но я уже шла к телефону.

— На здании студии есть система наблюдения за парковкой? — спросила я Мэгги, когда та ответила на звонок.

— Да, привет, Кэтлин. Так приятно слышать твой голос, — ласково ответила Мэгги.

— Привет, Мэгс. Как дела? На том здании есть система наблюдения?

— Ты про камеру? Нет.

— Вот чёрт, — я скрипнула зубами от злости.

— А зачем тебе знать, есть ли камера на парковке?

Я посмотрела на часы. Времени у меня не много, но хватит.

— Я потом тебе расскажу, обещаю. Сейчас мне нужно идти. — Я повесила трубку, не обращая внимания на протесты Мэгги, и пошла за курткой.

— У меня появилась идея, — сказала я котам. — Скрестите за меня… лапки. Я скоро вернусь.

Я опять направилась вниз. Вселенная, карма… кто–то мне улыбался, кто–то был на моей стороне. Как я справилась бы без этого пикапа?

Я проехала по Мейн–стрит, осматривая дома правее старой школы, которая теперь стала Общественным центром искусств. Никаких признаков камер. Я ещё раз объехала весь квартал. То же самое, только для зданий слева. Нарезав третий круг, я въехала на парковку, на пустое место машины Руби и вышла, чтобы осмотреться. Камер нигде не было. Я шлёпнула ладонью по боку пикапа и произнесла несколько нехарактерных для библиотекаря слов.

Пикап был холодный и жёсткий, руке стало больно. Я стояла, потирая ладонь, растерянно оглядываясь по сторонам, и вдруг поняла, что вижу часть офисного здания Эверетта. Если я вижу офис, то и оттуда можно увидеть парковку. Я опять влезла в пикап, благополучно развернулась на тесной парковке и поехала к зданию холдинга Хендерсона.

Лита сидела за своим столом и улыбнулась при виде меня.

— Привет, Кэтлин. До встречи ещё почти пять часов.

Я улыбнулась в ответ.

— Привет, Лита. Это прозвучит несколько странно, но у вас есть камеры снаружи, на здании?

Она кивнула.

— Да, есть.

Как объяснить ей, что я хочу просмотреть записи, чтобы узнать, брал ли Джастин пикап Руби?

— Ты хочешь просмотреть записи в вечер среды? — спросила она.

— Значит, полиция уже здесь была? — Я опустилась в одно из кресел перед столом.

— Камера вообще не видит старую школу. Мне очень жаль. В записях нет ничего, что могло бы помочь Руби.

Я потёрла переносицу. Ничего не выходит. Не могу же я пойти к Маркусу и заявить, что уверена — это Джастин убил Агату, потому что он носит на руках резинки и воняет гелем для волос.

Я встала.

— Спасибо, Лита. Увидимся вечером.

Возле двери была табличка. Я бы её не заметила, если бы не уронила перчатку и не нагнулась за ней. На нашей библиотеке такая же. Их вручали за участие в школьной практике.

Я остановилась, держась за дверь, мысли разбегались сами собой. Кейт, моя практикантка, вместе с парой друзей работала над совместным проектом. Дети устанавливали вращающиеся веб–камеры в разных точках города и изучали отснятый материал для создания круговой панорамы. Поэтому в кладовке на втором этаже последние десять дней была камера. У них никак не получалось настроить сигнал и передачу.

Все камеры не могли работать одновременно.

— Всё в порядке, Кэтлин? — спросила Лита.

Я развернулась и пошла обратно к столу.

— Со мной всё в порядке. Лита, у тебя есть студенты на практике?

— Есть. Брендон.

Я перевела дух. Вселенная на моей стороне. Брендон — один из приятелей Кейт.

— Он спрашивал у тебя разрешения установить здесь камеру для школьного проекта?

Она рассмеялась.

— Настырный парень.

— И ты позволила?

— Да, Кэтлин. Он очень просил.

— Где эта камера?

Лита указала наверх, над нашими головами.

— Наверху, в маленькой кладовой. Мы держим там офисные принадлежности. — Её лицо изменилось. — Ты думаешь, эта камера могла записывать парковку у студии?

Я подняла вверх руки.

— Не знаю.

Лита встала.

— Давай это выясним. Я приведу Брендона.

Ожидая её, я думала о разговоре с Маркусом. Что мне ему сказать? Неизвестно, записала ли эта камера что–то полезное.

Лита вернулась с Брендоном, которого я помнила по библиотеке.

— Здравствуйте, мисс Поулсон. Миссис Грей сказала, что вы хотите посмотреть наши записи.

— Да, Брендон, пожалуйста.

Он пожал плечами и поставил свой ноутбук на стол Литы.

— Без проблем.

Он постучал по клавишам, бормоча что–то себе под нос, потом чуть наклонил экран, отодвинулся и сказал:

— Ну, вот.

Мы с Литой подались вперёд. Картинка чёткая, показывает в основном центр города и набережную.

— Здесь, — Лита указала на нижний угол экрана.

Я увидела кусочек парковки у студии.

— То, что надо, — я коснулась экрана пальцем. — Это часть задней стены здания.

Она кивнула.

— Там виден край двери. Это три первых парковочных места, — она обернулась ко мне. — Которое из них принадлежит Руби?

— Второе, — сказала я и обернулась к Брендону, который старался не показывать, что скучает. — Брендон, вы снимали вечером в прошлую среду?

— Да, — ответил он.

— Можно как–то посмотреть то, что вы записали?

Он сочувственно глянул на меня, как разбирающиеся в компьютерах дети смотрят на таких взрослых.

— Конечно. Какое время?

Агата умерла где–то между двумя и тремя ночи. Эрик встретил Джастина около десяти.

— Попробуй в девять тридцать, — сказала я, и Брендон опять застучал по клавишам.

Лита улыбнулась мне и подняла вверх два скрещённых пальца.

— Ладно, вот вечер среды, девять тридцать.

Мы с Литой переглянулись и уставились на экран. Так и есть. Пикап Руби, или, по крайней мере, его задняя часть, в верхнем углу картинки.

— Можете промотать вперёд? — попросила я.

— Вы имеете в виду, по времени? — спросил Брендон.

Я кивнула.

— Далеко?

— На пятнадцать минут.

— Конечно, — ответил Брендон, но я заметила, что он закатил глаза, склоняясь над клавиатурой.

Грузовик Руби был на месте и на сорокапятиминутной отметке. Я вдруг почувствовала волнение.

— Покажи мне десять тридцать, пожалуйста.

Качество картинки в десять тридцать оказалось похуже, и минута вырезана.

— У нас были проблемы с сигналом Wi–Fi, — объяснил Брендон.

— Как насчёт двух часов ночи?

Грузовик так и стоял на парковке.

— Два тридцать, пожалуйста, — я чувствовала, как сердце колотится где–то в районе горла.