– Я думаю, что сейчас полиция уже там, – сказал Кортесар.
– Наверняка вызвали по телефону.
Мысль о том, что полиция, возможно, гонится за ними, взбудоражила всех. Паэс невольно прибавил скорость.
– Может, в вечерних газетах появится заметка о покушении, – сказал Кортесар.
– Кто знает. Иногда они нарочно умалчивают, чтобы не поднимать шума.
– Пока Давиду не взбредет в голову здоровая мысль явиться в такси домой…
– Подумаешь! Установить его личность так же трудно, как найти иголку в сене, – бросил Пазе.
– Кроме того, у них и времени не будет.
Это сказал Мендоса, и Луис обернулся посмотреть на него.
– Что ты имеешь в виду?
Лицо Мендосы выражало полнейшее спокойствие, но его глаза, испещренные красными жилками, лихорадочно бегали по сторонам. Луис невольно вздрогнул.
– Ничего. Ровным счетом ничего.
Снова наступило молчание. Луис в зеркальце наблюдал за лицом товарища, чувствуя, как учащенно бьется сердце.
– Надо купить газеты, – сказал Кортесар. – Спорю на что угодно, старикашка уже наябедничал.
Он обернулся к Анне, которая, с того момента как он сел в машину, не проронила ни слова, и тупо посмотрел на нее. На вытянувшемся, окаменевшем лице застыли ее чуть косящие глаза. Он увидел, как шевелятся ее губы.
– Какой позор…
– Что ты там бормочешь? – спросил Кортесар.
Анна сидела все так же неподвижно и даже не подумала ответить. Она говорила для себя, и губы ее снова прошептали:
– Какой позор…
Немой свидетель разговора друзей, разговора, который долетал до нее бессмысленными обрывками и походил на глухое жужжание, она вдруг поняла все. Мысль о провалившихся планах жгла ей мозг: заголовки газет, оскорбления, угрозы… Анна огляделась вокруг. «Да это же просто шайка мальчишек, которые изо всех сил стараются казаться взрослыми». Чего доброго, газеты в трех строках, как о чем-то не заслуживающем внимания, сообщат о ребяческой выходке. Буржуа смогут вдоволь повеселиться. Больше не в силах владеть собой, Анна схватилась руками за голову, А вокруг продолжалась болтовня.
Они договорились собраться в четыре часа дня и распрощались. Мендоса на первой же стоянке взял такси. Ему необходимо было повидать одного своего друга, и он боялся опоздать. Приехав на место, он велел шоферу дожидаться, а сам взбежал по лестнице, перепрыгивая через несколько ступенек.
– Можно видеть сеньора Кастро?
Секретарша, крашеная блондинка, с любопытством взглянула на него. Мендоса в своем артистическом кашне не походил на обычных посетителей фирмы. Закончив печатать письмо, секретарша шумно вздохнула и поднялась. Под шелковой блузкой резко выделялась ее полная грудь. Проходя по коридору мимо Мендосы, секретарша гордо выпятила ее. Агустин нетерпеливо и скучающе огляделся вокруг. Над письменным столом крикливый пестрый плакат рекламировал продукцию фирмы. Голые стены были покрыты ссадинами. На этажерке дремал неподвижный вентилятор, похожий на страшный металлический цветок с темными лепестками.
– Пройдите.
Секретарша провела Агустина в маленькую комнату, на дверях которой красовалась надпись: «Директор». Кастро сидел у письменного стола за пишущей машинкой. При виде Мендосы он встал.
– Каким ветром тебя занесло сюда?
Они перекинулись дружескими приветствиями, и Агустин сразу же приступил к делу.
– Несколько месяцев назад ты говорил мне об одном жандармском капитане, который переправляет друзей в Португалию.
Кастро удивленно поднял брови.
– Да.
– Ты мог бы дать мне его адрес?
– Разумеется.
Он достал из папки визитную карточку и четким почерком написал на ней свое имя.
– Что-нибудь случилось? – спросил он.
Мендоса улыбнулся.
– Пока ничего особенного. Но возможно…
– Надеюсь, ты не убил главу правительства? – насмешливо спросил Кастро.
– Не беспокойся. Мои запросы намного скромнее.
– С твоими идеями…
Года три назад в Барселоне Агустин помог Кастро выпутаться из трудного дела. С тех пор Кастро вполне доверял ему.
– Написать ему о тебе?
– Да, неплохо бы.
На минуту воцарилось молчание. Слышался только легкий скрип пера по визитной карточке. Вдруг Мендоса спросил:
– Ты знаешь, сколько надо давать в таких случаях?
Легкая улыбка заиграла на губах Кастро.
– Не беспокойся. Об этом я позабочусь сам.
– Что ты! Я не хочу, чтобы ты считая себя обязанным ради меня…
– Об этом не может быть и речи. Мы имеем дело с друзьями в доверяем друг другу. Я б тебе сказал.
Агустин предложил Кастро сигарету.
– Спасибо. Предпочитаю свои.
Он вложил карточку в конверт и протянул Мендосе.