— Да, но все-таки?!
— Хоп, ловкость рук! А когда вижу курицу в томате… Простите, мэтр. Я не должна была вам все это рассказывать! Но чувствую, вы меня понимаете. Так? Я вам не противна после всего…
— Да нет, почему?
— Вы богаты, у вас положение в обществе. А я…
— Я адвокат, — сухо отвечает Мареско. — И не мне вас судить.
Она улыбается, скептически пожимает плечами:
— Все так говорят. Не знают, а говорят! — Не в силах сдержаться, смеется, зажимая рот кулаком. — Извините, мэтр! У вас такой серьезный вид, вы так поглощены собой. Вы бы точно попались, не успели бы и «а» сказать. Вам не понять, какое удовольствие я испытываю, когда ворую. Если не привыкнуть к этому с детства, обязательно схватят! Постараюсь объяснить. Вы играете в покер? Не на бобы, на деньги? Если у вас карта идет, вы не должны показывать, а сидеть со скучающим лицом. А когда карта плохая — наоборот, еле сдерживать радость.
— Да, — прерывает ее нетерпеливо Мареско, — надо уметь лгать. Это всем известно!
— Нет, не поняли! Надо уметь играть, быть актером, владеть мимикой, менять маски. Тогда никто не разберет, кто вы на самом деле.
Голос ее вдруг меняется, в нем слышатся грустные нотки. Мареско наблюдает за переменой с большим интересом.
— Это ведь не ваши слова! — тихо говорит он.
Она вздрагивает, отстраняется от него. Губы дрожат.
— Поля Шанена, не так ли? Вы так любите его? Нет, не отвечайте. Это в порядке вещей. У любовников: что есть у одного, то принадлежит и другому. Даже слова. Он вас научил игре в покер?
— Да. Очень любил эту игру. Мы с ним даже часто играли на пару. Пока, пока… не появилась эта. И все перевернулось!
— Вы ни о чем не жалеете?
Смотрит на него с удивлением, молчит. Теперь очередь Мареско смущаться.
— Когда вас освободят, что будете делать?
— Не знаю. Найду какую-нибудь работу. Говорят, я неплохо играю на гитаре.
— Будете воровать по-прежнему?
— Почему бы нет? Это вас волнует, мэтр?
— Нет, просто за вами будут следить, вы думали об этом?
— Думаете, меня с поличным схватят? — Смеется, как школьница. — Хотите, опытом поделюсь.
Мареско вскакивает.
— Не говорите глупостей, Иоланда! Завтра увидимся, если пожелаете. Поговорим о Гастоне Молинье.
— О нем?
Презрение на лице.
— Он не в счет? — настаивает Мареско.
— Нет.
— Только Поль?
Он произносит его имя с некоторой злостью, которая его самого удивляет. Складывает свои бумаги, повторяя про себя: «Поль, Поль, наплевать на Поля». Протягивает руку:
— До свидания! Вот вам пачка сигарет. Если еще что-то нужно, говорите, не стесняйтесь. Впрочем, вам недолго здесь находиться.
Наконец он на улице. Сердитый, несчастный, но бодрый. Общение с этой женщиной можно сравнить с сеансом в сауне. Не успел распрощаться с ней, а его тянет обратно. Как бы ему хотелось схватить ее за плечи и трясти, трясти и приговаривать: «Ваша курица! Что она стоит по сравнению с тем, чем я занимаюсь изо дня в день! Вы вздумали учить меня, меня! Ваша свобода в моих руках! Одно слово — вы на свободе. Другое — и тюремные стены захлопнутся за вашей спиной. Слышите, никаких фамильярностей!»
Ему надо успокоиться, прийти в себя. Он спешит в свою берлогу на улице Каде. О его приходе извещает колокольчик на двери. Дзинь! Мы уже дома. Его сокровище здесь, в яслях, не хватает только вола и осла. Лежит. Поблескивает. В одном он уверен: все, что здесь собрано с такой тщательностью, не может идти ни в какое сравнение с краденой мелочью той девчонки. Садится в кресло. Ему надо передохнуть, как после долгого и трудного поединка. Да, так оно и было на самом деле. Он — хозяин положения, на какое-то мгновение почувствовал себя слабым, беззащитным! Предел всему! Надо признаться — его тянет к ней! Не лучше ли будет отправить полиции ее отпечатки? Тогда она надолго будет в его власти. Ведь такие дела разбираются месяцами! Мареско ощупывает себя в поисках сигареты. Вспоминает свою щедрость. Как будто этот маленький подарочек был чем-то вроде реванша. Только в чем? Он превращается в идиота. Забывает о главном. Он заболел Иоландой, как заболевают краснухой. Она чешется везде, оно и лучше, что чешется. Что это еще за гитара? Ничтожный инструмент, он требует постоянной тренировки. Нужно узнать поподробней.
Звонит к себе. Трубку снимает его мать.
— Откуда ты звонишь?
— Из Дворца. — Что неправда, то неправда. Не любит подобных расспросов. — Маллар пришел?
— Уже целый час тебя дожидается. Ты ему назначал?
— Да. Я был занят. Сейчас приеду. Пусть подождет.