7. Странный день
Арн приоткрыл глаза, борясь с моментально подступившей мутью, и медленно сел на кровати, стараясь лишний раз не трясти чугунной головой. Огляделся. Судя по обстановке, он находился на мансарде Родэнов, расположенной в доме на рыночной площади, которую братья использовали как холостяцкую берлогу. Покосился на лежащую рядом брюнетку в нижнем белье. Кто такая, черт возьми. Нахмурился в беспомощной попытке вспомнить. Бесполезно.
Сдавшись, легонько потрепал девушку за оголенное бедро. Она что-то недовольно пробурчала и сменила позу, отползая подальше от него.
— Ээээй, спящая красавица! Ты откуда? У нас что-то было? — не сдавался он.
Она наконец подняла с подушки заспанное лицо и недовольно посмотрела на него.
— Да ну тебя, Конуг, — фыркнула презрительно, — Напился в дрова. Утащил сюда, а потом начал нести какую-то чушь про змей, которым ты обещал не изменять, и вырубился. Лучше бы я с Хьордом пошла. Он так звал, а в итоге его Лили сцапала, пока я с тобой время теряла, — девушка страдальчески всхлипнула и, зарывшись лицом в одеяло, отвернулась, давая понять, что разговор окончен.
— Ясно, — Арн потер лицо, пытаясь прийти в себя. Значит, ничего не было, и похоже имя этой змеи он умудрился не сказать, что не могло не радовать, — А Хьорд здесь?
— Да, и Родэн тоже, и второй твой брат, как там его…
— Альс или Китен?
— Альс. И Вольгот еще вроде бы. Все, не мешай мне спать.
Арн встал, натягивая валявшуюся на полу рубашку. Судя по солнцу, только показавшемуся из-за крыш домов, было около шести часов утра. Как раз успеет прийти в комнату и привести себя в божеский вид перед занятиями. Еще бы голова так дико не раскалывалась. Сколько же они выпили вчера, он почти ничего не помнил. Только как с Рэмом после совета решили пойти в таверну отметить, потом Вольгот подошел, еще пара парней. Все. Откуда взялись его братья и уж тем более эта девушка, он был без понятия. Кинул последний взгляд на завернувшуюся в одеяло фигурку. Юное лицо скрывали разметавшиеся длинные блестящие черные пряди. Красиво. Но не то. Все не так должно было быть сегодня ночью. Черт. Он тихо прикрыл за собой дверь.
Арн растолкал Рэма в соседней комнате, у которого ночь прошла явно веселее, судя по двум мирно сопящим блондинкам рядом, был послан Хьордом, так как младший братец и не собирался идти на занятия, а решил провести день, валяясь с наверно той самой Лили. Поднял Вольгота и Альса, заснувших в обнимку прямо за карточным столом, и отправился в академию.
Конуг аккуратно отодвинул подальше от себя яичницу, боясь, что от запаха еды, крадущегося в нос, его сейчас вывернет прямо в общей большой столовой, и взял вторую чашку кофе.
— Господи, как ты его пьешь, — простонал Вольгот, поглядывая на дымящийся напиток у него в руках, — у меня от черепного давления сейчас просто глаза вытекут.
— Даа, лучше сок, — кивнул Рэм, намазывая джем на румяную булочку. Аппетит Родэну было невозможно испортить ничем.
— Лучше спать, — возразил Вольгот и положил тяжелую голову на стол, чувствуя лбом приятную прохладу.
Арн усмехнулся одним уголком губ и уставился поверх чашки на дверь парадной столовой, не в силах отвести глаз. В зал вплыла Ари, сопровождаемая чертовым Вебером.
Что-то слишком часто он рядом оказывается, надо бы ему тоже ребра пересчитать. Когда там у нас следующая тренировка? Завтра? Жаль, еще целые сутки. Объяснить, что к Родэн подкатывать не стоит, очень хотелось прямо сейчас.
Поймал на себе взгляд девушки. Очень странный, как — будто Ари не признала его, лишь на секунду задержалась ничего не выражавшими глазами и повернулась к своему спутнику. Неужели не ждала вчера? Или наоборот, злится, что не пришел… Такая бледная сегодня, отчего румянец только ярче и глаза лихорадочно мерцают, словно больна. Чахоточная красота.
Рэм проследил за взглядом замершего Конуга, хитро улыбнулся и повернулся к сестре, закричав на всю столовую:
— Ари, бросай Вебера, иди сюда, про совет расскажем, — потом подмигнул уже было открышему рот, чтобы возразить, Арну, — Ну раз ты не решаешься, я позову.
— С чего ты взял, что я вообще хочу ее звать? — возмутился Конуг. Задорный настрой Рэма ему откровенно не нравился. Родэн был любитель поиграть на чужих чувствах, иногда достаточно грубо. Так что становиться предметом его экспериментов по манипулированию совершенно не хотелось.