— Прекрати истерить, хуже девки, ей-богу, — осадил его дед, отчего парень покраснел до кончиков ушей, злясь, но ему не хватает смелости перечить. — Верховный прибудет в качестве сопровождения и обеспечения защиты правящего рода.
— Просто прекрасно! Ещё и королевская семейка до кучи, а с ними отряд гвардейцев и безопасников. Дед, ты с ума сошел на старости лет?
Дождавшись, когда внук хоть немного вернет себе ясность разума, мастер продолжил:
— Они придут порталом за пару часов до начала церемонии и никак нам не помешают. План остается в силе. Территорию академии покидаете рано утром под отводом глаз — после сегодняшней попойки студенты будут спать до самой церемонии, так что вас не заметят. Но я на всякий случай прослежу. И обеспечу свидетелей, которые подтвердят, что видели Иветту, выбегающей за ворота в одиночестве. Ритуал, опять же, не затянется, там только вас и ждут. Потом отправишь её ко мне, перехватить контроль — пара пустяков. К моменту, когда прибудут безопасники с проверкой, все уже будет завершено. Никто ни о чем не догадается, так что не стоит волноваться.
Речь деда, произнесенная с непоколебимой уверенностью, притупила внутренние страхи Ролана.
— Ты уверен, что ритуал вообще сработает?
— Да, уверен, — в очередной раз повторил старик, стараясь не раздражаться, желая как можно скорее отправиться обратно в постель. — Это настоящий брачный ритуал. Когда-то с его помощью подавляли волю принцесс, чтобы они не вздумали убить новоиспеченного мужа во сне. Ну и, сам понимаешь, королева должна оставаться вменяемой, так что в поведении Иветты ничего особо не изменится. В дуру с бессмысленным взглядом не превратится, только, подобно монахине, станет смиренной и слушаться меня будет как господа бога.
Молодой человек продолжил мерить кабинет шагами, мысленно просчитывая временные рамки, в которые он должен реализовать план, пока вдруг не застыл, словно споткнувшись на месте.
Переведя взгляд на деда, он задал очередной вопрос:
— Нас ведь не поженят по-настоящему?
— Ролан! Прекрати вести себя как идиот! — рассвирепел выдающийся артефактор. — Выпей уже и успокойся, хватит мельтешить перед глазами, у меня голова от тебя кругом идёт, ещё немного — и начнется мигрень.
— Легко тебе говорить, это ведь не ты будешь участвовать в запрещенном ритуале подчинения! — зло отчеканил внук, но тем не менее плюхнулся обратно в кресло и одним большим глотком осушил бокал с остатками вина.
— Храмовники проведут только первую часть ритуала, брачными узами вас не свяжут, — все же расщедрился на небольшое откровение пожилой мужчина, понимая, что исполнитель плана на взводе.
— И все же, что в этой девке такого особенного? Для чего столько усилий? Почему ты отказался от старого, проверенного метода?
— Не твоего ума дело.
— Так, значит? — зло выплюнул тот, что год плясал под дудку старика. Грудь Ролана, как и плечи, тяжело вздымалась, хотя голос — твёрдый, звенящий — был уверенным и не срывался. — В таком случае я не собираюсь рисковать своей шкурой непонятно ради чего. Нужна послушная твоей воле Иветта? Вот и отправляйся в храм сам.
— Чего ты добиваешься?
Старик спросил этой спокойно. Вот только смотрел тяжелым взглядом на недоумка, развалившегося в соседнем кресле и прикидывал, стоит ли делиться информацией. Ролан слишком импульсивный, ведомый эмоциями, а не логикой, а ещё жадный до неприличия. Нет, правду парню знать нельзя. Не раньше, чем он передаст контроль над девушкой. В противном случае из зависти может встать в позу, а старику ой как не хотелось убирать с пути пусть и гнилую, но родную кровь, ведь, случись необходимость, старый опытный манипулятор не задумываясь выберет талант, а не родню.
— Я хочу услышать правду.
— Помимо этого, — мастер даже бровью не повел, для себя уже все решив.
— Что ж, раз ты так настаиваешь на конфиденциальности, — с иронией протянул Ролан и озвучил ещё более неприемлемую цену, на которую дед точно не согласится: — Я требую кулон-артефакт с постоянным ментальным воздействием.
И понял, что ошибся в своих суждениях, ведь старик одной фразой фактически начал переговоры.
— И кто удостоен чести?
— Амелия Ларсен, наследница Грегори Ларсена, — все ещё не веря в удачу, закинул удочку наследник рода Масквилли.