Удовлетворенно кивнув, он вошел в спальню, снял пальто, сбросил пиджак и начал рыться в чемодане, который только что столь аккуратно укладывал. Отыскав и вытащив нужные ему вещи, он переоделся. Теперь на нем был довольно поношенный костюм из синей саржи — старомодный, с широкими лацканами. Затем он повязал черный галстук, надел другое пальто из коричневого драпа. Из шкафа он вынул черный котелок, которым заменил свою шляпу. Достав из кармана снятого пиджака записку с завернутым в нее ключом, найденную им в пиджаке Марча, он еще раз перечитал ее:
«Северо-Запад, 8,
Сент-Джон-Вуд, Джордан-корт, 142
Добрый, глупый, старый Харкот!
Ты ухитрился оставить это здесь прошлой ночью. Так можно и голову потерять — конечно, если тебе раньше ее не оторвут.
Ф.»
Такие, значит, дела. Ему хотят подсказать, где именно гадкий Харкот Марч и Фредди Уэнинг свили свое любовное гнездышко. Обычная история: Харкот забыл там свой ключ, а Фредди возвратила его ему с шутливым упреком.
«Эта записка, — подумал Беллами, — конец истории. Ее последняя гримаса».
Сунув записку с ключом в карман синего пиджака, он надел котелок, погасил свет в квартире и вышел.
Беллами пришлось дойти пешком до Беркли-сквер, прежде чем ему попалось свободное такси.
— Сент-Джон-Вуд, Джордан-корт, пожалуйста, — сказал он водителю. Машина медленно отъехала от тротуара, а он, устроившись в уголке на заднем сиденье, откинулся на спинку, закурил и постарался расслабиться.
Ночной портье, дежуривший в нижнем холле Джордан-корта, вопросительно взглянул на Беллами из окошка своей стеклянной кабины. Это был коренастый мужчина с квадратной нижней челюстью. На его форменном кителе Беллами заметил три нашивки, означавшие ранения. Вместо левой руки у него был протез. Часы, висевшие за его спиной, показывали час ночи.
— Моя фамилия Пеллинг, — представился Беллами. — Джон Пеллинг, детектив из агентства Фрейзера. — И он вручил портье визитную карточку.
Портье отнесся довольно доброжелательно к неожиданному посетителю; он взглянул на карточку, понимающе улыбнулся и спросил:
— Бракоразводный процесс, не так ли? — И подмигнул Беллами.
— Точно, — кивнул тот.
— А теперь подумаем, кого это вы тут выслеживаете. — Портье явно был доволен тем, что его догадка подтвердилась. — Я думаю, что не слишком ошибусь, если скажу, что вас интересует сто сорок вторая квартира в восточном крыле на четвертом этаже. Попал?
Беллами восхищенно покачал головой.
— Накрыли цель с первого залпа, — сказал он с улыбкой. — Значит, вы тоже кое-что замечали?
Он извлек из кармана бумажник, открыл его и подцепил двумя пальцами десятифунтовую бумажку. Портье с неподдельным интересом наблюдал за процессом ее извлечения.
Вынув купюру, Беллами сунул бумажник на прежнее место и повертел бумажку в пальцах. Портье внимательно следил за ним.
— Эта сто сорок вторая квартира всегда казалась мне таинственной, — сказал портье. — Знаете, в каждом доходном доме есть своя заколдованная квартира. Только на прошлой неделе я говорил своему напарнику: «Пусть дьявол меня заберет, Гарри, если в этой чертовой квартире в один прекрасный день не случится что-нибудь». Да, я всегда так говорил.
Беллами сложил десятифунтовую купюру пополам.
— И что же в этой квартире таинственного?
— А то, что мы ни разу не видели тех, кто ее снял… Да, да, мистер, ни единого раза! Их никто не видел, даже наш агент по вселению и горничная. Этот агент рассказывал мне, что квартиру сняли по телефону — звонила какая-то женщина. Это очень дорогая квартира, в ней отличная мебель, ковры… Но и арендная плата такая, что хочется почесать в затылке. Но у этой женщины даже голос не дрогнул. Она сразу оплатила квартиру на полгода вперед. Вот так! Ну а после все распоряжения тоже отдавались по телефону. Это была высокая женщина с красивой фигурой. Правда, ни я, да и никто другой толком ее не видели. Она никогда не входила через этот холл, а пользовалась боковой дверью в восточном крыле — шла по коридору и поднималась по лестнице, а лифтом никогда не пользовалась. Приезжала она всегда вечером, после восьми, днем ее здесь не видели ни разу. И не каждый день она здесь бывала. Горничная рассказывала, что иногда по нескольку дней в квартире никто не появлялся. Так, например, последние две недели там вроде бы никого не было.