— Скахет! — не сводя глаз с призрака, зашипел Колин, — Скахет, проснись!
На его счастье спал воин хоть и крепко, но чутко, сразу видно жизнь в Храме прошла небезопасно. Схватив топор, он вмиг вскочил на ноги:
— Что случилось?
— У нас гости, — сержант кивнул в сторону молчаливого воина и ещё на шаг подвинулся к другу. Скахет протёр глаза.
— Где?
— Да вон, стоит на воде, видишь?
Воин настороженно огляделся. Раз, другой. Ничего подозрительного, ночь по-прежнему сияет хрустальными огнями и цикады стрекочут в высокой траве...
— Вокруг ни одной живой души. Какого верла ты меня разбудил?
— Что значит, какого?! — Колин задохнулся от возмущения. — Ты ослеп или шутки шутишь?! Нашёл время! Говорю же, вон на воде стоит утопленник.
— Какой ещё утопленник? — воин подавил зевок. — Привиделось, поди. Ты б заснул что ли...
— Уснёшь тут, как же... — начал заводиться Колин но вдруг осёкся.
Там, где только что стоял утопленник, гладь озера оказалась пустой. Икнув от удивления, он медленно опустился, где стоял.
— И вправду никого. Но как же так? Ведь я его ясно видел...
— Видать, задремал, — снисходительно проговорил воин.
— Да не спал я! — отмахнулся Колин. — Не спал...
— Тогда что делал?
— Любовался пейзажем.
— И всё?
— Ну да... Никак не мог заснуть, пошёл напиться, а потом просто сидел у воды...
— Стоп. Ты что пил из озера?
— Ага. Знаешь, вода оказалась настолько вкусной, что еле оторвался. Никогда такой не пробовал.
— Скажи, Колин, а у себя на родине ты часто пил из озёр?
— Не припомню... нет, никогда не пил... Хочешь сказать...
— Именно. Видимо дело в воде.
После этих слов Колин почувствовал отвращение и отодвинулся подальше от озёрной глади. Тут его осенило:
— А как же лошади? Они ведь тоже пили эту воду.
— Животные, — пожал плечами воин, — что с них возьмёшь? Ты как хочешь, а я буду спать, — и воин растянулся там же, где спал до этого.
Мысленно позавидовав нервам друга, сержант лёг на спину, поёрзал, устраиваясь поудобнее и принялся вглядываться в звёздное небо...
Поутру его растолкал Скахет и предложил искупаться. После ночных приключений желания лезть в воду поубавилось, и Колин ответил отказом. Тогда воин сказал, что не намерен мыть ещё и его лошадь и сержант, скрипя зубами, повёл её к озеру.
Оттирая пучком травы гнедой бок, он взглянул на собственное отражение и рука непроизвольно замерла. Колин вдруг понял, что за время пребывания в этом мире ни разу не видел себя со стороны. Даже там, в Нефлисе, в гостях у Худгарада, когда пришедший в комнату цирюльник его брил и стриг возможности полюбоваться собой так и не представилось. И вот теперь, глянув в жемчужную гладь Нижнего озера, Колин Мак-Стайн обомлел. На него смотрел совершенно чужой человек.
На загоревшем и обветрившемся лице отчётливо проступили острые скулы, глаза ввалились глубже, а светлые волосы выгорели приобретя оттенок парного молока. Тело так же постигли некоторые метаморфозы. Раньше сержант посещал тренажёрный зал дважды в неделю, но его мускулы всё равно прятались за лёгким жирком. Теперь, когда весь жир сгорел, мышцы обозначились настолько чётко, что хоть сейчас фотографируйся на обложку модного журнала.
— Чего застыл? — оторвал от отражения голос Скахета. — Давно свою рожу не видел? Лошадь-то домыл?
— Скахет, а сбрей мне волосы, — неожиданно для самого себя попросил сержант.
— Хочешь походить на кочевников из-за Пограничного Кряжа? Только они ещё и маковку раскрашивают чудным узором. Его тебе тоже нарисовать? — Скахет с улыбкой вытащил кинжал и подошёл к другу. — Ладно, наклоняйся...
Смыв остатки волос Колин ещё раз глянул на отражение и удовлетворённо хмыкнул — то, что надо. Без волос его лицо приобрело хищное выражение.
— Красавец, — хмыкнул Скахет. — Домывай животное, и выдвигаемся.
— Вернёмся на развилку? — поинтересовался сержант, принявшись тереть второй бок лошади.
— Не вижу смысла. Вон уже виднеется кромка Илльского леса, — Скахет указал рукой куда-то на холм, но Колин ничего разглядеть не смог. — Просто въедем в лес чуть восточнее главного тракта.
Позже, когда друзья седлали лошадей (причём Колин уже с лёгкостью делал это сам), Скахет высказал соображения:
— Значит так, сейчас взбираемся на холм и ночуем у кромки леса. А поутру встанем на главный тракт и преспокойно поедем до самого Сиона. Возражения имеются? — Колин промолчал. — Вот и славно. Не отставай...
***
— У любого меча есть так называемые Сила и Слабость, — Скахет взял оружие из рук Колина.
— В смысле сильные и слабые стороны?
— Нет. Сила — это область от гарды и до середины, — воин отметил это место, проведя по лезвию пальцем. — Силой обычно парируют оружие противника. А для более тонких ударов используется Слабость — область от середины до острия, — Скахет вогнал меч в ножны и вернул Колину.
Взобравшись на холм, друзья добрались до первых деревьев и остановились в их тени. Расседлали лошадей, натаскали дров и развели костёр. А так как Иссила только-только начала клониться к горизонту и времени до сна оставалось с лихвой, Скахет решил провести его с пользой.
Битый час воин рассказывал другу о премудростях ухода за оружием, а под конец и вовсе устроил эту маленькую лекцию о его строении. Сержант кивал, слушал, но не слышал. В мыслях он уже испытывал свои новые способности.