Конан стоял на скрипящем доке, одетый в темносиний плащ, который на него накинул Гурран, чтобы киммериец слился с ночью. Конан был единственным, если конечно не считать Ордо, кто знал, что одноглазый контрабандист назвал корабль - именем женщины, которую он не видел почти пять лет, но которую продолжал безуспешно искать. Конан тоже знал ее и понимал одержимость контрабандиста.
В то время как остальные нагружали корабль провиантом и снастями, киммериец внимательно наблюдал за одиночным сторожем, зарабатывающим себе на жизнь этой работой, или же, скорее всего, выискивающим случайный патруль таможенников Царя. Легкая головная боль в середине лба была единственным напоминанием о яде.
- Настойка старого дурня сработала неплохо, - сказал Конан, когда Ордо прыгнул на док с корабля. - Я мог бы подумать, что яд исчез совершенно.
- Ему можно было сработать лучше, - хмыкнул его старый друг. - Ты пообещал ему сто золотых, когда старик уже согласился взять травы вместо денег.
- Моя жизнь стоит ста золотых - по крайней мере для меня, - сухо сказал Конан.
Приглушенные ругательства и мягкий звук упавшего на палубу тела донесся с корабля.
- Ордо, ты действительно набрал всех слепых идиотов, каких только мог найти, для этого похода?
- Мы можем только мечтать о том, чтобы у нас было вдвое больше сабель, прежде чем дело будет закончено. А если подумать о том, что половина моих людей утонула в кувшине вина, я должен был брать то, что было под руками. Или ты предпочитаешь выждать еще один день? Я слышал, что городской стражник изрубил в лапшу одного альбиноса, в сумерках по ошибке приняв его за северянина. Они прочесывают город, обыскивая каждую таверну и бордель в Султанапуре.
- На это им потребуется не меньше ста лет, - засмеялся Конан.
Легкое воркование донеслось до ушей киммерийца, и он уставился в изумлении на плетеную клетку с голубями, которую подняли на борт, после чего последовала еще одна клетка с курами и три козы.
- Один из наших посоветовал это сделать, - сказал Ордо, - и я подумал, что это неплохая мысль. Мне уже надоело выбирать между сушеным и соленым мясом, когда мы находимся в открытом море.
- Если только они не принадлежат к команде, Ордо.
- Козлы не лучше некоторых чужеземцев, известных мне н... - Бородатый человек оборвал свою фразу, когда огонек света вспыхнул на корабле. - Во имя Девяти Адов Зандру!..
Конан не терял время на ругательства. Прыгнув на палубу, он вырвал горящую глиняную лампу из рук высокого, тощего туранца и выбросил ее за борт. Туранец гневно уставился на Конана.
- Как же я должен видеть, куда класть вещи в такой темноте?
Конан не знал этого человека, судя по всему, это был один из новичков-рекрутов Ордо. Он был одет в серые шаровары, тюрбан и кожаную жилетку - постоянную одежду обитателей порта.
- Как тебя зовут? - спросил киммериец.
- Меня зовут Шамил. А ты кто такой?
- Шамил, - сказал Конан. - Я буду считать, что ты слишком глуп, чтобы понять, что горящую лампу могут также увидеть далеко отсюда те, кому это совершенно ни к чему. - Его голос стал жестче. - Я даже не подумаю о том, что ты мог быть шпионом, работающим на таможенников, пытаясь привлечь их внимание. Но если ты сделаешь это опять, я заставлю тебя съесть эту лампу.
Ордо появился позади него, пробуя острие своего кинжала на толстом ногте.
- А после этого я перережу тебе глотку. Тебе все понятно?
Худой туранец настороженно кивнул.
- Слепые скоты, Ордо, - сказал Конан и повернулся, чтобы уйти, прежде чем его друг успел заговорить. Веселье киммерийца, охватившее его до этого, поутихло. Такие люди, как Шамил, могли вполне потерять голову еще до того, как вообще увидят Зарпаш. И кто знает, как много таких людей было среди новичков? Даже если они не погибли бы по глупости, вроде того, чтобы использовать горящую лампу там, где необходима была невидимость и полная темнота, многим ли из них Конан мог доверять, когда дело дойдет до боя на другом берегу Вилайета?
Бормоча что-то про себя и спотыкаясь, вниз по темной палубе сошел Гурран и сунул оловянную кружку в руки Конана.
- Выпей это. Я не могу быть уверенным в эффекте, который даст морское путешествие. Лучше всего перестраховаться, приняв двойную дозу, и быть в безопасности.
Конан глубоко вздохнул и, зажав пальцами ноздри, осушил кружку одним глотком.
- Эта штука больше не напоминает по вкусу верблюда, - сказал он с гримасой.
- Ингредиенты немного другие, - ответил ему гербариус.
- Теперь это питье похоже на то, что в него всего лишь верблюда окунули. - Конан бросил пустую кружку Гуррану, когда Ордо присоединился к ним.
- Ящики лежат в трюме, - сказал он тихо, - и мы готовы, как всегда, хоть сейчас выступай. Прими руль, киммериец, пока я расставлю людей у весла.
- Пригляди за ними, чтобы они не вышибли друг у друга мозги, - сказал Конан, но Ордо уже исчез в темноте, шепотом отдавая команды.
Киммериец передвигался быстро и ловко, хмурясь при стуке весел, когда их укладывали в уключины. Когда судно стало выходить из залива, Конан всем своим весом навалился на руль, направляя корабль к полосе открытой воды. Слова Ордо, командующего тихо , , чтобы гребцы налегали на весла в такт, донеслись до Конана сквозь скрип снастей и плеск воды. Фосфоресценция освещала воду при каждом плеске весел и на волне, разрезаемой носом корабля. Около двадцати кораблей всех размеров стояли в это время на якоре в заливе; галеры и купеческие широкобортные корабли из каждого порта Вилайета. Конан вел судно зигзагообразным курсом, огибая стороной эти корабли. Военные царские биремы стояли в северной части порта, но несколько часовых, нанятых купцами, обязательно будут здесь, следя по сторонам, чтобы ничего не случилось. Никто, однако, не собирался поднимать тревоги, если, конечно, корабль контрабандистов не подошел бы слишком близко. Часовых нанимали, чтобы охранять корабли от воров и пиратов, некоторые из которых были достаточно дерзкими, чтобы входить в порт Султанапура или даже Аграпура, а не для того, чтобы привлекать ненужное внимание к кораблям, чьи капитаны часто везли товары, не указанные в таможенной декларации.
Прибрежный ветер нес не только запахи города, но и вонь самого залива. Аромат специй, пряностей, запах пота от галер работорговцев смешивался с запахом воды. Отходы и испражнения выбрасывались прямо за борт, когда корабль был в море или порту, и залив Султанапура давно уже превратился в сточную канаву. Наконец судно прошло мимо последнего из стоящих на якоре кораблей, но вместо того, чтобы расслабиться, Конан напрягся и пробормотал проклятие.
- Ордо! - хрипло позвал он. - Ордо, погляди на мол!
Длинный каменный мол-волнолом защищал залив от резких, порывистых, внезапных штормов на Вилайете. Шторм мог бросить такие обычно спокойные волны на корабли и разбить суда о причалы. Две широкие барки для перевозки овец закрывали проход в открытое море, оставляя свободной лишь узкую полоску воды. На каждой стороне барки стояла высокая гранитная башня. Башни не были еще видны из-за сгустившейся темноты, и обычно в них размещалась стража только в случае войны. Но зато было хорошо видно, что свет от факелов просачивался сквозь бойницы для лучников. Ударив со злости кулаком по колену, Ордо медленно пошел по палубе, уставившись на полоски света. На мгновение свет факелов стал менее отдаленным и приближался теперь с каждой минутой. Ордо спокойно заговорил, когда рядом был только Конан и никто другой не мог его услышать:
- Это, должно быть, из-за этого проклятого Митрой убийства адмирала, киммериец. Но если они поставили на башни стражу...
- Цепи? - спросил Конан, и бородатый человек мрачно кивнул.