Поэтому смотреть я могу, оценивать, признавая власть красоты, внутренней силы и созвучия душ, но предавать саму себя не буду. Так поступают уверенные в себе, счастливые женщины, которые уважают себя и партнера.
А весь остальной мир может думать о Госпоже Ангеле все, что ему заблагорассудится. Они никогда не будут на нашем с Драганом месте, посему никогда и не поймут.
Глава 12.1 Краткий миг бытия
Вынырнув из него, я ощутила его мольбу о возвращении обратно. Увы, нельзя, родной. Не сейчас. Потерпи, я тоже безумно соскучилась, но мы должны выстоять. Потому что это, чувствую, еще цветочки, а вот ягодки, волчьи ягодки, еще впереди.
Я коснулась взглядом по-мужски четко очерченных губ. Они у него такие вкусные! И с годами вкус нежности и страсти стал только сильнее. Полюбовавшись хищными чертами лица моего любимого, не удержалась, мысленно запустила руку в его волосы, тут же ощутив, как он вздрогнул всем телом.
«Что же ты со мной делаешь!» - беззвучно выдохнул он мое любимое.
Мучаю, соблазняю, искушаю, заставляя дрожать на краю – все то, что мы оба, кусочки единого целого, мазохист и садистка, любим больше всего!
Упиваясь его реакцией, улыбнулась довольно, мысленно продолжая гладить его тело, которое тоже обожала. Но, пожалуй, надо остановиться. Мой вулкан уже готов сорваться. Заодно сорвав нам совещание.
Как же это сложно – разорвать эту связь, которая оплела нас коконом, отсекая внешний мир. Я попыталась успокоиться – ведь и себя взвела до упора, склонила голову на бок, прищурилась, наблюдая, как он полыхает. Это так сладко!
Мое тело тоже еще горело и ныло сладкой истомой, что во мне рождали его прикосновения. Золотистые глаза с чертенятами, самодовольная ухмылка на губах, которые все время хочется целовать, дыхание, которое обжигает шею, когда он покрывает ее поцелуями, стоны, срывающиеся с его губ, руки, что обвивают талию и прижимают к себе, заключая в стальное кольцо.
Как же соскучилась по всему этому!
- А теперь пусть господин Драган поделится с нами своими мыслями, - поддела я его с невинной улыбкой.
Прищурился в ответ. И так понятно, что думает он сейчас совсем о другом. Вернее, о другой. А еще о том, как с таким стояком выйти к стене. Боюсь, папка, которой он прикрывался, тут не поможет. Хотя нет, помогла. Я с трудом подавила смешок, когда Горан поднялся, прикрыв ею одно из моих любимых его мест. Потом спрошу, где он такую большую папку отыскал.
Любимый стоял за столом, опираясь на него кончиками пальцев. Улыбка сошла с его лица, словно солнце село за горизонт, обострились черты по-мужски грубо слепленного лица, на поверхность проступили жестокость и бескомпромиссность, жадно поглотив теплоту, небрежно стерев обаятельность.
Я уже видела это раньше, привыкла. Эти перепады в нем еще сильнее разжигали мою любовь, ведь меня, как и большинство женщин, притягивали состоявшиеся, властные, даже жесткие мужчины, хозяева этого мира. Пусть это всего лишь биология, у бессмертных это тоже отлично работает.
Мне была мила и эта сторона любимого, темная сторона, присущая любому. Я знаю его настоящего – ранимого, нежного, доброго, страстного мужчину, который не боится любить всей душой и полностью растворяться в любимой женщине. А миру иногда достается жестокий, стремительный, кровожадный хищник, готовый в случае необходимости растерзать свою жертву без малейших раздумий. Так и должно быть.
Речь была пламенной – Драган выплеснул в ней всю ту нерастраченную страсть, которая бурлила в нем.
- Что ж, тогда будем считать, что мы пришли к общему знаменателю? – я оглядела собравшихся.
Все кивнули, лишь Данила хмурился. Ожидаемо. Переживет. Все-таки тамплиер в нем неубиваем. Жаль, мне бы хотелось, чтобы в Охотнике проявлялось больше маминого, ведь Юлия всегда ратовала за мир.
- Уже все? – спросил Горан.
Я подняла голову, и водоворот чувств в его глазах закружил меня. В них было все – безумное желание, нежность, боль, вина, надежда. Мне удалось всем своим нутром почувствовать, что он сдерживается уже даже не из последних сил, а расходуя неведомые ему самому резервы.
Ух, ничего себе! Я сама чуть не бросилась к нему на шею, на все на свете наплевав! Пора сбегать!
- Уже все, - эхом ответила ему и, подхватив сумочку, и в самом деле почти бегом направилась к двери.
От взгляда, который несся мне вслед, могли растаять все до единого ледники на планете!
Оказалось, я ошиблась – мой страстный супруг ничего не выплеснул, страсть все еще бурлила внутри него. И выплеснуть ее он только намеревался, вместе со всем остальным, чего тоже накопилось сверх меры.