- Злые вы, - Сэм разочарованно вздохнул и растаял в воздухе, из которого напоследок донеслось, - а главное – опасайся искушения, Ангел!
- Искушения? – я нахмурилась. – Все-таки отомстил, паразит!
- Йогурт и чай? – вернулся к прерванному разговору Горан.
- Ага.
- А… разврат? – золотистые глаза блеснули надеждой.
- Это зависит от того, насколько быстро ты вернешься с кухни, - я усмехнулась, глядя вслед мужу, которого как ветром сдуло.
Только дверь успела хлопнуть! Я рассмеялась и легла на кровать. Люблю моего озабоченного, ничего не могу с этим поделать!
Это была последняя мысль перед тем, как я провалилась в глубокий сон.
Утром я проснулась в объятиях Горана, обнаженной. Усмехнулась, вспомнив, как жестко обломала его вечером. Он пылал от страсти, а жена попросту вырубилась. Ну, если что, во всем виноваты проклятые демоны!
Улыбаясь, я посмотрела на супруга. Нечасто мне приходится видеть его спящим. Он мало спит, больше трехсот лет, все-таки. Обожаю его, обхватившего меня руками и ногами, прижавшего к себе. Залюбовалась чертами его лица, хищными, по-мужски резкими, чувствуя, как внутри поднимается хорошо знакомое пламя, заставляя больше всего на свете хотеть одного - того, что мог мне дать только Горан.
Провела пальцем по скуле, потом по щеке, прикоснулась к четко очерченным губам, поцеловала их, наслаждаясь вкусом нежности и страсти. В ответ тут же последовал сонный стон, и стальное кольцо сжало меня питоном. Стук сердца Драгана понесся навстречу моему, тоже сходящему с ума. Они всегда тянутся друг к другу, желая слиться воедино, как и мы с любимым.
Я опрокинула мужа на спину, села сверху и направила его в себя - медленно, сначала раздразнив, купая головку, впуская в себя неглубоко, потом отпуская, заставляя страстно рычать от неутоленного желания.
- Мучительница моя! – хрипло выдохнул, открыв глаза, которые уже сияли.
- Твоя, - подтвердила и под прерывистое дыхание взяла его полностью.
Прорычал что-то, изогнувшись, провел ладонями по моей груди, талии, сжал бедра.
- Что же ты со мной делаешь! – страстным шепотом сорвалось с губ, к которым я прильнула, склонившись к мужу.
И тут же начала движение – то самое, что испокон веков ведет любящих к наслаждению.
Медленно, очень медленно двигалась, дразнила моего хищника, откинувшись назад, уперевшись на руки. Наслаждалась им, таким большим, наполняющим меня собой до упора, когда кажется, что еще чуть-чуть и все, будет слишком. Но всегда его ровно столько, сколько нужно, чтобы я едва могла дышать от льющегося через край наслаждения.
Рыча в голос, он резко перевернул меня на спину, когда лопнуло терпение, вошел до упора под мой стон вслед легкому оттенку боли, оттенившему удовольствие. Я раскрыла бедра как могла широко, отдаваясь моему кипящему вулкану. Мощные яростные движения - глубокие, заставляющие прочувствовать каждый его обожаемый мной миллиметр, взорвали меня оргазмом.
- Горан! - запрокинула голову, изогнулась до хруста в позвоночнике, закричала, забившись под ним.
Он из последних сил ускорился, стоная сквозь рычание, и, когда его крик слился с моим, задрожал всем телом, изливаясь в меня и прижимая так крепко к себе, словно боялся упустить.
Глава 18.2 Передышка
Я пришла в себя от поцелуев, что покрывали мое лицо. Глаза любимого сияли такой нежностью, что внутри все расцвело райским садом.
- Люб-лю, - выдохнул, со свистом втягивая воздух, поцеловал в шею.
- И я тебя, - погладила по волосам. – Прости, что уснула вчера.
- Прощаю, - ухмыльнулся. – Зато как разбудила сегодня!
- Обычно ты меня будишь. Чувствую, что ты смотришь на меня, просыпаясь каждое утро.
- Любуюсь, - исправил он. – И ловлю твою первую утреннюю улыбку. Сонную, нежную, сладкую! – глаза вновь полыхнули, заставив сладкой истомой заныть низ живота.
- Ненасытный мой! – выдохнула, сжимая его, вновь каменного во мне, обжигающей упругой влажностью.
- Твой, - подтвердил хрипло, потрясенно ахнув, - твой навсегда, со всеми потрохами, без вариантов!
Глава 19 Клинок Возмездия
Держась за руки и улыбаясь, как подростки, мы спустились вниз и вошли на кухню. За столом сидел мрачный донельзя Данила. Судя по количеству пустых чашек перед ним, он глушил кофе уже давно. Мои щеки порозовели, когда с запозданием осознала, что он слышал абсолютно все, что происходило в нашей с Гораном спальне этим жарким утром. Здесь такие тонкие стены, будто картонные!