— Мне всегда хотелось узнать, как живут и проводят свободное время в деревне, — сказал я. — Но из ваших слов я понял, что это практически то же самое, что и в городе.
— Не совсем так.
Ее мерцающие синие глаза подернулись дымкой и на какой-то миг приобрели мечтательное выражение.
— В городе человек ощущает себя частью толпы. Люди… Они — вокруг тебя, над тобой и под тобой, через улицу и в другом квартале… Но здесь, особенно по ночам, ты ни на минуту не забываешь, что в доме, кроме тебя, находятся только три женщины. Одна старая, немного чокнутая, вторая молодая и донельзя запуганная теткой и третья — обыкновенная обывательница. — Айрис печально улыбнулась. — Временами на меня наваливается такая скука, вы даже вообразить не можете… Нет машин, которые бы ездили мимо и освещали окна, нет уличных фонарей… Даже полицейскую сирену не услышишь. Полагаю, именно поэтому фантазии тети Эммы начинают действовать всем на нервы.
— Но почему бы не продать этот дом?! — воскликнул я, но тут же вспомнил о словах Элен. — Ах да! Элен рассказывала мне о завещании…
— По условиям завещания тети Сары дом действительно принадлежит мне, но я не имею права его продать, — тоном учительницы младших классов произнесла Айрис. — Тетя Эмма до конца своих дней будет жить здесь, а миссис Робинс — выполнять обязанности экономки до тех пор, пока она сама не захочет расторгнуть контракт. Кстати, зарплата у нее чисто символическая.
— А не лучше ли вообще отказаться от наследства?
— Я думала над этим… Как вы представляете нашу с сестрой жизнь в большом городе в дешевенькой двухкомнатной квартире, в доме без лифта?
— Я понимаю… А чем вы здесь занимаетесь?
— Элен рисует иллюстрации для дешевых журналов, а что касается меня, то я делаю керамические фигурки. Вы, разумеется, видели такие — полная имитация антиквариата. Любой специалист будет смеяться до упаду… Но, слава богу, существует несколько сомнительных магазинчиков в Лонг-Айленде, занимающихся сбытом «оригинальных сувениров» безмозглым туристам, которые хотят привезти домой «настоящую старину». — Айрис виновато улыбнулась и поднялась со стула. — Извините, Ларри, но у меня много дел по хозяйству. Надеюсь, Элен покажет вам дом и прилегающие угодья.
— А как в отношении вечерней программы? Мне понадобится фрак?
— Спортивный костюм будет в самый раз… — Некоторое время она нерешительно смотрела на меня, затем розовый язычок вновь облизал уголки губ. — И вот что… Думаю, вам не помешает знать об этом. Усадьба, в которую мы отправимся сегодня вечером, принадлежит человеку по имени Алекс Вендовер. Как ни странно, но он считает меня своей собственностью, со всеми вытекающими из этого последствиями. Я не давала ему на это никаких прав, и тем не менее… Ларри, вы должны все правильно понять. Алекс во время вечеринки может сказать или выкинуть такое… А уж после нее…
Глава 3
Когда я наконец все же сумел догнать разобиженную Элен у вершины холма, мне стоило больших трудов скрыть, насколько я устал, поднимаясь сюда.
С холма открывался прекрасный вид на озеро. Я увидел также камышовые заросли, дубовую рощицу, опушки, заросшие разнотравьем, — то, что мы называем Природой с большой буквы.
Элен была в мужского покроя рубашке и голубых полинялых джинсах, этакая девчонка-сорванец. Я вспомнил, что произошло утром.
Когда Айрис ушла хлопотать по хозяйству, я нашел Элен, уже переодевшуюся, на веранде. Она не хотела разговаривать со мной, круто повернулась и побежала на холм. Я поспешил следом и вот, наконец, догнал.
Элен смотрела на озеро и даже не оглянулась, услышав мои шаги. Худенькие плечики ее поникли, руки безвольно висели вдоль тела.
— Элен, я вас очень обидел? — напрямую спросил я.
Она трогательно качнула головой.
— Ну что вы! Как такое может быть… Какой же я была наивной, когда вообразила, что вы что-то сможете сделать.
— Я вас не понимаю.
— Бог мой, мне следовало догадаться, что, едва вы увидите Айрис, все мысли о работе развеются, как дым. — Она горько рассмеялась. — А Айрис прицепит к своему поясу еще один скальп мужчины… Все одно к одному… И заклинания тети Эммы не подействовали…
— Вчера вечером вы выглядели намного старше, — промямлил я. — Никогда не думал, что вам всего…
Она глянула на меня в упор, и мне показалось, что взгляд ее голубых глаз пронзил меня насквозь.