Бастон заказал ещё кофе и перевернул страницу, там было большое интервью с мэром, где опытный журналист выпытывал, «как получилось, что реликвии отцов основателей, бережно хранимые почти сто лет, исчезли прямо сейчас накануне мэрских выборов? Не означает ли это крах политической системы? Не похоже ли это на то, что в последнее время мэр всё меньше уделяет времени делам общества? Не считает ли мэр, что кто-то очень влиятельный хочет его подставить, показав всё бессилие перед преступностью?»
Детектив с сожалением отложил газету, дело обещало быть очень интересным, но вот только полиция, когда задета её репутация, и близко никого к расследованию не подпустит.
Шеф полиции Тоби Сандерс появился на месте преступления чуть позже репортёров. Не обращая внимания на их вопросы, он зашёл за полицейский кордон, что выставили у входа в галерею, и спустился в хранилище. К нему подошёл инспектор:
— Утром охранник услышал громкий звук, пошёл проверить, после чего вызывал старшего, и они обнаружили пропажу.
— Это я уже слышал от репортёров.
— Никаких посторонних в хранилище не было. Помещение было пустым, всё время и оставалось таким до того момента, пока не вошли охранники.
— Они выходили из него до приезда наряда полиции?
— Нет, сэр, они действовали по инструкции и оставались внутри, но я всё равно отдал распоряжение поместить их под стражу.
К ним подошёл постовой:
— Сэр, с вами хочет поговорить владелица галереи мадам Дюнкер.
— Хорошо, где она?
— Ожидает у входа, мы как положено не пускаем гражданских, пока криминалисты не закончат.
— Все правильно, позже я с ними пообщаюсь. Проводите её ко мне.
Через несколько минут появилась мадам, бледная и встревоженная. Было заметно, что собиралась она в спешке, но даже сейчас была одета со вкусом. Её густые чёрные волосы, в которых уже проглядывала седина, были собраны в аккуратный пучок.
— Здравствуйте, шеф Сандерс.
— Добрый день, мадам. Извините, что заставили вас ждать, вы же понимаете, — он развёл руками, — полицейские процедуры.
— Да, понимаю, — она держалась очень уверенно, — это всё в интересах следствия, у вас уже появились версии?
— Пока мы только приступили, но охранники уже арестованы.
— Они работают много лет, и я знаю их лично. Им можно доверять, взяв эту версию за основную, вы просто теряете время.
— Возможно и так, но это ещё предстоит установить. У вас есть подозрения?
— Подозревать можно любого, похищенные ценности имеют не только большую стоимость, они так же представляют собой сильнейшие артефакты.
— А были ли они застрахованы?
— Конечно, это требование всех выставок, но страховка не возместит и части потери. Эти вещи по-настоящему уникальны.
— Что на ваш взгляд представляет наибольшую ценность?
Мадам Дюнкер открыла сумочку, достала оттуда соложеный лист и протянула Сандерсу:
— Здесь весь перечень того, что было в ячейках хранилища, вместе с оценочной стоимостью страховой компании.
Шеф полиции проглядел его наискосок и присвистнул от указанной в конце списка суммы.
— Но наибольшую ценность имеют часы Монтгомери. Эта вещь умеет останавливать время, и несмотря на те годы, что прошли с момента её создания, вчера на презентации профессор Ареоль продемонстрировал, что они всё ещё работают.
— Да, вещи уникальные, — полицейский убрал листок во внутренний карман, — кто ещё имел ключи от хранилища кроме охранников?