Эта история забылась не скоро.
Хорь даром времени не терял. Ему удалось сколотить сильную, беспощадную банду, совершавшую дерзкие преступления. Он стал довольно богатым человеком. Слюни, сопли и всякая другая чепуха были теперь не для него. Главное - деньги, имея их, можно купить все.
С Сусанной, тридцатилетней, повидавшей все на свете женщиной, он познакомился перед тем, как приобрел замечательный особняк в Подмосковье.
Она была незаменима, когда требовалось женское участие в деле. Сусанна, как и Хорь, не боялась ничего, но часто использовать ее было нельзя: яркое лицо со шрамом возле виска было приметным и хорошо запоминалось.
О себе она рассказывать не любила. Головорезы Хоря ее побаивались.
Когда появился двухэтажный особняк, Сусанна стала домоуправительницей. У нее с Хорем никогда не было интимной близости, ее и быть не могло, но они и без того прекрасно понимали друг друга. Сусанна не любила мужиков. Она обожала молоденьких девочек от тринадцати до восемнадцати лет. Эта страсть прочно объединила их с Хорем, как не могут связать никакие другие узы.
Девочек для развлечения Сусанна подыскивала сама. Ее интересовали только иногородние, недавно приехавшие в столицу девчонки, не успевшие обзавестись знакомыми. Она безошибочно отыскивала их в уличных скверах, на вокзалах, возле блинных, чебуречных и недорогих кафе.
- У нее нюх, как у собаки, - восхищенно расказывал Блоха, который иногда сопровождал Сусанну.
Он ее опасался после одной стычки, когда по обыкновению стал качать права.
Сусанна нанесла ему такой удар в поясницу, что Блохе показалось, будто его лошадь лягнула.
- Падло, кровью мочиться будешь, понял? - прошипела она, но Хорю не пожаловалась.
С тех пор Блоха ее зауважал. Баба, двустволка, но постоять за себя умеет. Как хороший мужик.
О ее темном прошлом знал только Хорь, и то не все.
Домоуправительница была неплохой актрисой. Выходя на охоту, она преображалась, из неопрятной тетки превращалась в довольно элегантную особу с утомленным лицом.
Правда, большого умения, чтобы запудрить мозги провинциальным девицам, прослышавшим о баснословных заработках московских проституток, не требовалось. Некоторые искательницы приключений, хлебнувшие досыта "легкой" жизни, одумавшись, возвращались домой. Но мозги прочищались не у всех. Находились такие, кто верил в россказни, что какой-нибудь мифической Вере или Рае повезло, что удалось выкарабкаться из грязи и нищеты и перейти в разряд высокооплачиваемых шлюх. Всегда находятся такие, кто верит. Их большинство. Это кому-то не повезло, а ей привалит счастье, обязательно привалит.
И не придется скитаться с дальнобойщиками, которые будут передавать ее с рук на руки, словно собачонку. Не будут промасленные, воняющие бензином ручищи лапать нежную грудь, оставляя несмываемые пятна на блузке и на видавшей виды юбчонке. Не будет она стоять с подружкой на обочине шоссе и до посинения ждать машину, которая должна подхватить их. "Я договорилась, в десять точно на Рязанском должны быть, не доезжая заправки. Три дня прокантуемся, кормежка, то, се, да еще и деньжонок подкинут". Обессиленная, голодная, мечтающая лишь о том, чтобы притулиться где-нибудь и поспать часок-другой, девчонка и думать забыла о том, что существует такое понятие, как секс. Неужели есть идиотки, которым это доставляет удовольствие?!
А потом снова - холодный зал вокзала, сквозняки, пронизывающие до костей, вечно пьяная подружка с опухшей рожей, едва продравшая с утра глаза.
- Похмелиться, суки, даже не дали, - стонет подруга, рухнув на скамейку, и просит заплетающимся языком: - Ну достань чего-нибудь, ты у нас свежачок, - причмокивает обметанными губами, - с тобой любой...
И девчонка под подозрительные, презрительные взгляды прохожих, слышавших весь разговор, идет и приносит водку, чтобы опохмелить свою товарку. А кому она еще здесь нужна? Противно! Мерзко и противно. Надолго ли ее хватит, чтобы не загнуться и не пропасть при этой жизни?..
У Сусанны был нюх на таких горемык. Наметив подходящую девчонку, знакомилась с ней. А потом действовала в зависимости от обстановки. Некоторым сразу после пятиминутного разговора предлагала заработать деньги.
- Чем здесь торчать да со всякой швалью путаться, которая тебя в мужском туалете задаром отдерет или в телефонной будке, поехали, милая, со мной. Монету заработаешь.
Сусанна раскрывала кошелек и вытаскивала деньги. Девица, как зачарованная, смотрела на ухоженные пальцы одетой дорого и очень прилично женщины и сдавалась.
- Только смотри, если заразная... - угрожающе сдвигала брови Сусанна, и эта фраза почему-то оказывала решающее действие.
Если так говорит, значит, все нормально, хороший клиент светит.
Иногда Сусанна из нарочито грубой превращалась в ласковую тетеньку. Вариантов было много, но главное, снять шлюху так, чтобы следов не оставить.
Респектабельность Сусанны и уверенность в себя производили нужное впечатление на неопытных дурочек. Сбоев не было.
Машина с Блохой за рулем ждала их поблизости, и девица, не успев оглянуться, в компании сводни катила по Москве в шикарной иномарке. Домоуправительница больше двух девчонок за один раз не снимала.
Малолетка не беспокоились даже тогда, когда машина выезжала за кольцевую.
- В загородный дом едем, клиент там ждет, - успокаивала Сусанна, если возникали вопросы.
Вопросов, как правило, не возникало.
- Он любит таких лапушек, как ты. - Она жадно оглядывала стройную фигурку, едва сдерживая себя от желания тут же запустить девчонке руку за пазуху и пощупать грудь.
Ладненькая киска, думала она, попка круглая, а сисечки... Сусанна в сладострастии закрывала глаза, предчувствуя долгожданный момент.
Девчонка в машине тоже с облегчением вздыхала. Чего волноваться-то, если и машина, и загородный дом... Повезло, еще как повезло, радовалась дурочка, прикидывая, сколько может перепасть за услуги.
А потом... Проведя в коттедже три-четыре дня, малолетка начинала понимать, что уйти ей отсюда уже не удастся. Не дадут.
Сначала с вновь прибывшей развлекался Хорь. Жизнь привокзальной проститутки была не сахар, но она не шла ни в какое сравнение с тем, что происходило теперь. Там все же изредка попадались нормальные клиенты, которые жалели заблудшую душу, кормили досыта, давали отоспаться, не выгоняли в одном бельишке на холод среди ночи.
Здесь - другое дело. Ни одна проститутка самого последнего разбора не позволила бы по доброй воле вытворять с собой то, что проделывал Хорь. Он не просто мучил, он измывался над телом. Удовлетворение наступало лишь тогда, когда он видел на лице жертвы боль и отчаянье. Нормальные сексуальные отношения никогда не доставляли такого удовольствия. А главное, эта безраздельная власть над маленьким покорным телом.
Сусанна с первого же дня начинала приучать девчонок к наркотикам. Некоторые из них уже пробовали зелье, но наркоманок со стажем она старалась не приводить.
После хозяина малолетку пускали по рукам. Ею пользовалась вся банда. Измученная, накачанная наркотой девчонка жила в доме на положении рабы.
Сусанна, как надзиратель, зорко следила за заключенными. Убежать отсюда было нельзя: зарешеченные окна, глухой высокий забор и две громадные овчарки, которые, кроме Сусанны, признавали лишь Хоря. Так их выучили с самого начала. Всех остальных, кто появлялся на территории, они терпели только в присутствии хозяев. Звери-убийцы, их побаивался и сам Хорь.
Овчарки в развлечении банды принимали активное участие.
Иногда одурманенную кайфом малолетку оставляли наедине со здоровым кабелем. Пес, быстро поняв, что ему нужно делать, прыгал на обезумевшую от страха девчонку. Вся банда потешалась, глядя на бесплатное представление.
Страшнее этого были только ласки самой Сусанны.