Тем временем Сашка лихорадочно натягивал на себя джинсы, стараясь сообразить, где он, почему он и даже кто он. Отвечать на возникшие вопросы, кажется, предстояло самому. Из той тарабарщины, какую он слышал от этих двух странных людей (людей?), он не понимал ничегошеньки. Совсем. Хотя нет. Что-то он разобрал, но это "что-то" было ограничено возможностями мимики и жестов. Например, Сашка определенно уразумел, что от него потребовали, чтобы он переплыл широченную реку.
— Кто-то говорил, что лодка буквально ждет не дождется, когда мы на ней соизволим покататься. — Ловец скептически смотрел на пустой песчаный пляж. Лодочной станции на берегу не наблюдалось, зато кое-где валялись черные туловища гниющих бревен.
— Ну ошибся. С кем не бывает? В конце концов, это ты у нас талантливый насчет водной стихии, не зря же в приморских провинциях служишь. Вот и давай поразмысли над проблемой, а я пока занят.
Бобр решил попытать счастья еще раз и достаточно вежливо попросил парня залезть в воду. Давай, мол, поплаваем чуток. Сашка замотал головой и замахал руками — надеялся изобразить крайне плохое умение держаться на воде.
— Слушай, Ловец, он ведь совсем ничего не соображает.
Версия доктора о том, что мальчишка принадлежал подопечному населению, летела в тартарары, хотя Ловец все еще надеялся:
— Посмотрел бы я на тебя в таких обстоятельствах.
— Может, ну его. Бросим. Чего с ним возиться?
— Погоди. Еще пригодится. — Ловец наклонился и заглянул в глаза мальчишки. — Как тебя зовут, парень?
— Do you speak English? — От безысходности Сашка решил блеснуть эрудицией. — Sprechen Sie Deutsch?
— Что-то уж больно длинное у него имя, — удивился Ловец. — Меня зовут Алекс. А тебя?
Молчание.
Для ускорения процесса взаимопонимание между разумными существами есть один замечательный способ — Проникновение. Ничего особенного — к тебе заглядывают в мозг и видят мир твоим сознанием. Повредить клиенту это действие не может, но зато понятийно-эмоциональный ряд человека сливается с твоим и облегчает коммуникацию. Никакого волшебства, сплошная ловкость рук, для которой необходимо время, психологическое спокойствие подопечного и время. Дефицит последнего ощущался более всего. Впрочем, если бы пациент сам активно желал подвергнуться воздействию…
Ловец несколько раз пытался заговарить с парнем на разных языках и наречьях королевства. Он даже написал ему на песке несколько пентаграмм, которые понять мог каждый школьник пусть даже церковно-приходской школы. Безрезультатно.
Сашка, со своей стороны, напрягал мозги в попытке вспомнить звучание французского языка. В голову не пришло ничего, кроме легендарного "Женема шпа сис жур", но он даже не знал точного перевода этой фразы.
— Долго еще? — Бобр уже начал терять терпение.
— Сейчас.
— Aleksahnd`r, — неожиданно произнес мальчишка и ткнул себя в грудь.
— А ведь мы с ним почти тезки.
— Тогда поцелуй его в лоб и объясни, что пора купаться. Цель — доплыть до конвоя, который стоит у рыбацкой деревушки и осторожно смешаться с толпой торговцев. Ясно?
Вместо ответа Ловец схватил Александра за руку, чуть приподнял за шкирку и потащил к воде.
— Эй! Вы что! Я плаваю плохо! — Сомнение Сашки в своих способностях не было услышано, и его принялись грубо запихивать в воду. — Я вам не Чапаев!
Но его все равно безжалостно толкнули в речную пустоту, предварительно аккуратно бабахнув по голове. Пришлось для пользы дела. Ситуация складывалась аховая и уж слишком неожиданная, не до сантиментов.
Ловец поразмыслил и для облегчения водных процедур применил простенькое заклинание по превращению пресной воды в соленую. Естественно река в море в одночасье не превратилась, а вот водичка на локоть вокруг тебя-плывущего стала такой соленой концентрации, что никому бы не удалось утонуть при всем желании. В таком растворе и самому плыть удобно, и бесчувственного парня в качестве груза тащить сподручнее.
Будь у них бластер, мокнуть в воде может быть и вовсе не пришлось бы. А еще хорошо бы иметь в запасе целую батарею бластеров особой мощности, тогда бы ух…. Впрочем, с оружием тоже были проблемы. Доктор, перед тем как отправиться проявлять чудеса героизма, забрал единственный экземпляр наличествующих в центре средств обороны.
— У тебя доктор что, совсем больной? — Ловец решил начать светскую беседу, когда они оказались на безопасной середине реки. — Зачем он это сделал?
— Во-первых… — Бобр, несмотря на прозвище, с водой и с водными преградами напрямую старался не связываться, преодолевал их исключительно на кораблях или лодках, и поэтому запыхался. — Сорвался он.
— Давай я тебе голову сверну и скажу, что сорвался. Во-вторых, что?
— Жена у него родила недавно. Двойню.
— Ну да. Подальше от начальства, поближе к кухне. Делаете, что хотите.
— Не строй из себя невинную девицу. Вроде ты весь в белом, — Бобр не рассчитал дыхание, глотнул соленой воды и стал яростно отплевываться, — …а мы… тьфу… все в дерьме… тьфу… Небось, у самого… тьфу… на подконтрольной территории… тьфу…
— Ничего и никого у меня нет. Во всяком случае, не жена. — То, что работники региональных станций активно "скрещивались" с подопечным населением, Ловец, конечно, знал, но как-то, по наивности что ли, думал, что этот процесс носит характер исключительный. — Как я понимаю, в рапорте мы напишем, что он нас прикрывал?
— Правильно понимаешь, — тут же согласился Бобр.
Так они с легкостью списали доктора. Выйти с бластером против оравы каторжников еще можно, но против мага, который приготовился к встрече, да еще с шариком в руках… Уж лучше бросок со скалы вниз головой или поход в клетку к саблезубому тигру. Мучений меньше.
— Главное, чтобы наши показания были синхронны.
— Главное крайними не оказаться. — Ловец был полностью согласен с другом. — И все же версии происходящего есть? У тебя на территории что-нибудь эдакое планировалось?
— Мною нет.
— А сверху — Ловец многозначительно показал пальцем на утреннее небо.
— Нет. — Произнесено это было со всей возможной твердостью.
— Скверно.
— Еще как. Теперь на меня могут свалить халатность. Не справился с обязанностями, понимаешь. Проморгал, и все такое. Представляешь, какой вой поднимется по поводу произошедшего?
— Не преувеличивай. Сдается мне, что самое интересное у нас впереди.
— Ладно, после разберемся, — согласился Бобр, разглядывая покинутый ими берег.
Гибнущий город оказался окружен плотной цепочкой светильников. Они отправились в плавание весьма своевременно. Солдаты, а это были несомненно персональные фонарики армейцев, уже дошли до выхода из эвакуационного туннеля и замыкали кольцо, отрезая городок от реки. Если бы они остались на месте, то шансы на выживание в предстоящей заварухе равнялись большому, круглому и набитому нулю. Как-то вовсе не верилось в маленькую возможность того, что провинциальный гарнизон так быстро и оперативно среагировал на тревогу. И не было никакого желания проверять вероятность этой возможности. Да и была ли тревога?
Вернувшиеся магические способности Ловца показали, что лучше всего не встречаться с этими защитниками веры, короля и отечества. Их было много, и единственный приказ, горевший в их чистых, незамутненных мыслями головах, однозначно гласил: "Смерть". На фоне непроницаемой синевы, захватившей город, эта простая мыслишка светилась кровавыми переливами, видными в одно небольшое касание. Даже сосредотачиваться не пришлось. Кажется, каторжников, честно выполнивших контракт, ожидает большой сюрприз.
— Слушай, а почему мы вдруг решили поплыть именно сюда? — Ловец споткнулся о бревно, которое лежало на песчаном пляже, и упал. — Опасности же никакой не было, то есть мы о ней не знали.
— Это не мы решили, а я, — Бобр устал не меньше Ловца, если не больше. Он вытаскивал на берег бесчувственного мальчишку, который в мокрой одежде весил далеко не как младенец. — Если серьезно, то я не знаю, почему. По наитию, наверное. Иногда действуешь сам, без подсказок, без размышлений, как в драке. Вот когда ты попадаешь в групповую свару и твоя задача — выжить, ты же не рефлектируешь по поводу чей-то единственной и неповторимой жизни?