— Ты прав, прав, прав. Никогда у меня такого рода фокусы хорошо не получались. Но, с другой стороны, все, что происходит под этим небом, к лучшему. Подобрали меня купцы с каравана. Помнишь, там караван был?
Ловец кивнул.
— Так вот. Стража всю нашу катавасию видела и, как только дружинники, прихватив тебя и парня, ускакали, конвойная стража начала прочесывать местность. В общем, повезло мне, что дружинники меня забыли.
— Такого забудешь, — проворчал Ловец, капнув лелея на обостренное чувство честолюбия своего собеседника.
Бобр уловку понял и, скрывая ухмылку, выглянул в окно.
— Прекрасный вид, прекрасная погода. Не хочешь пройтись?
— Разве можно?
— Пойдем, пойдем. Тебе будет полезно.
По договоренности с лечащим врачом, все было устроено заранее: одежда выглажена, сделаны тонизирующие уколы, кресло-каталка стояло в коридоре. Даже медсестра была предупреждена заранее, чтобы не вмешивалась, когда увидит самодеятельность пациента и его посетителя.
— Я сам помогу. — Бобр отослал сиделку и к удивлению Ловца, действительно стал помогать ему всовывать непослушные верхние конечности в рукава пижамы.
Новые руки все еще болели, Ловец никак не мог к ним привыкнуть и досадовал на свое полубеспомощное состояние. Однако болезненные ощущения не повлияли на его память, а он отчетливо помнил, что с момента появления на Базе с ним еще ни разу не проводили беседу, и никто не требовал подробных объяснений относительно произосшедшего и не произосшедшего.
"Знает ли об этом Бобр?"
Он пришел к выводу, что прекрасно знает.
— Спасибо, друг.
— Ну что ты, друг. Это мой долг.
Вместо парка, они свернули в другую сторону и после непродолжительной молчаливой прогулки оказались на аллее, высоким уступом возвышающейся над самым ровным местом Равнины серебряных камней. Это было "Взлетное поле".
На Земле "взлетное поле" всегда и везде писали с маленькой буквы. Именем собственным поле стало обладать много позднее и на другой планете, когда колонисты начали возводить наземные сооружения. Медицинский Центр занимал одно из старейших зданий Базы, построенное первыми выходцами из катакомб, решившими претворить в жизнь великие планы экспедиции. Чтобы лишний раз не ломать голову, претворять их начали на основании старых проектов, в которых обозначалась особая важность близости медицинской службы к взлетно-посадочной площадке. Так и построили, с видом на огромное, предварительно забетонированное пространство, где расположились на вечном приколе посадочные шатлы и атмосферные дисколеты.
Так было до недавнего времени.
— Ты еще не видел этих перемен? — спросил Бобр, дав Ловцу возможность насладиться открывшимся видом.
— Нет.
— Когда я первый раз увидел и понял, что произошло, то не мог поверить, что это происходит на самом деле.
— Правда, впечатляет.
— Мне кажется, ты не совсем представляешь грандиозность произошедшего.
Бобр взмахнул руками, призывая Ловца обозреть все поле целиком, а заодно захватить взглядом Большую луну, которая из груга превратилась в продолговатый овал и еще больше увеличилась в размерах.
— Понимаешь, что это значит?
— Мозг.
— Верно! Наконец-то восстановили корабельный компьютер и почти полностью востановили контроль.
— Почти? Это точно?
— Точнее не бывает. Такое скрыть невозможно.
Ловец представил, как в обсерваториях по всему миру звездочеты сходят с ума. Ну, если не сходят, так спиваются от разочарования в своих теориях.
— Только вообрази, сколько возможностей открывается перед нами, — торжествовал Бобр.
— Боба, ты так старательно говоришь "перед нами". Создется впечатление, что либо ты слишком большой патриот Колонии, либо эти твои "мы" означает нечто совсем другое.
— Правильно, совсем другое. Мы — это не Учителя и не Колония. Мы — это мы.
— И кто это? — поинтересовался Ловец, поняв, что его элементарным образом вербуют.
— Те, кто не боится будущего и хочет, чтобы это будущее приблизилось, а лучше всего стало реальностью. Думаешь, Учителя жаждут нас осчастливить, построив рай на земле? Как же! Держи карман шире. Они хотели скрыть от нас успех с компьютером. Чудаки. Совсем потеряли связь с реальностью, забыв, что без нас они ничего не смогут сделать. Сколько их осталось? Тысяча с небольшим. А нас, таких как я и ты, десятки тысяч здесь и столько же по всему миру. То есть, по сути дела, мы — это они, а они — это мы. Никакой разницы, кроме правил и условностей. Так что, пришло время, поделиться частью своих возможностей. Ты не согласен?
— Я как-то не задумывался над этим, — признался Ловец. — Скажи хотя бы, что мы будем делать с этой частью?
— Все очень просто. Сейчас идет разгрузка. — Бобр многозначительно взглянул в сторону поля, на которое как раз садился очередной шатл. — Мы не спешим и действуем осторожно. Сделали главное — доставили робототехнику и готовим площадку под спуск оборудования для терраформирования, потом доставим и силовую установку.
— Все сохранилось?
— Еще как. Начнем работу и скоро…
— Построим город-сад, — продолжил Учитель.
В расчет Бобра входило участие Учителя в разговоре, и он нисколько не удивился его появлению. Время прогулки, а главное место, были выбраны заранее с предварительным уточнением дозволенного маршрута прогулок графа д` Марон.
— Да, мы построим город-сад.
— И каким же способом, позвольте узнать? — спросил Учитель, скупо кивнув Ловцу.
— Тем самым способом, каким собирались это делать первые колонисты, то есть ваши предки, гере Учитель. Освоим оборудование и начнем.
— Мои предки давно в могиле и столь же давно они отказались от подобных идей. Они летели на планету, где не было жизни, и которая подходила для жизни с большими допущениями. Терраформирование было необходимо там для выживания. Для чего оно нужно здесь?
— Для того же самого, — убеждено сказал Бобр, — но в несколько ином смысле. Вы столетиями только и делали что выживали и заставляли нас вам помогать. Надоело. Хочется жить, а не выживать.
— Вот-вот. А для этого за столетие перевернуть всю жизнь на планете, уничтожить больше половины видов животных и растений.
— Зато мы по-настоящему возьмем под контроль всю планету. По-моему, это лучшее предложение из возможных. Или вы хотите, чтобы мы продолжали бездействовать, как бездействовали столетиями? Игнорировать наши достижения? Вы же сами якобы всегда к этому стремились. Теперь у нас появился эффективный инструмент.
— Вы уничтожите планету, а не поможете ей.
— Это в вас говорит безынициативное морализаторство Учителя, которым вы заразили Алекса. Но где основания этой морали? Раньше вы говорили о магии, как об уникальном явлении, которое мешает и помогает одновременно, и которое нужно всенепременнейше сохранить. Где она эта ваша магия? Ау, магия! Где ты? Ее нет. Она исчезла сразу, как только мозг корабля заработал на полную мощность.
— Извините, что прерываю, — вмешался Ловец. — Хотелось бы выяснить. Я-то здесь причем?
— Да при том, — вздохнул Учитель. — Ты Герой.
— Никакой он уже не Герой, — заявил Бобр. — Даже если это и было до недавнего времени правдой. Нет магии — нет Героя. Нет магии — нет могущества Учителей. Попробуйте, прочтите мои мысли? Не можете? И я ваши не могу прочесть. Хватит, наигрались в судьбу и предназначение, наступило время, когда мы все сами себе герои.
— Ты в это веришь? — спросил Учитель.
— Я это знаю. В нашем будущем нет места волшебству. Чуду — да, но никак не магии. И еще, самое главное, наше чудо появится, только если долго-долго и упорно работать. Ты готов работать Алекс?
— Готов, — ответил Ловец. — Вот только с руками освоюсь и сразу же начну.
— А вы, гере Учитель? — Бобр посчитал, что уже победил, поэтому позволил себе легкую издевку.
— Знаешь, Ловец, почему он так надрывается? — не ответил Учитель. — Грандиозные планы перед тобой рисует и, наверное, сам в них искренне верит, бедняга. Из разряда "кукол" вылезти хочет.